Не тревожьте солдат

Виды и фрагменты мемориала в Зеленогорске. Фотографии Лолиты Крыловой.

Дальше, по цепочке, Ольга сообщила задачу Главному архитектору проектного института ЛенЗНИИЭП Георгию Васильеву, а он уже по старой дружбе связался с нами — творческим содружеством художников-монументалистов ФоРУС (Н. П. Фомин, С. Н. Репин, И. Г. Уралов, В. В. Сухов), зарекомендовавших себя работой над рядом знаковых объектов, среди которых выделялся Монумент героическим защитникам Ленинграда на Средней Рогатке. За огромные мозаики «Блокада» и «Победа» в Памятном зале были мы удостоены Государственной премии РСФСР в области архитектуры.

И так уж сложилось, что в очередном творческом взаимодействии с архитекторами монументалисты сыграли ведущую роль. Сохранился первый эскизный набросок, который лёг в основу концепции будущего мемориала. За ним последовали эскизы, макеты, чертежи… Но главным считаю то, что, не без труда, удалось возродить имена 300 упокоенных в братском захоронении защитников Родины. Сами для себя, словесно, изложили мы проектную концепцию просто: «плиты каменных мозаик на иррационально размещённых суровых объёмах гранита. Их сюжеты лишены привычной помпезности: вечная смена времён года, вечный сон павших...»

Виды и фрагменты мемориала в Зеленогорске. Фотографии Лолиты Крыловой.

Вдохновение же черпали в образах каменного каре памятника на Марсовом поле. Сохранив нетронутым основной объём захоронения, было решено защитить его циклопическими, «крепостными», каменными блоками, отдав центр будущей рощице рябин, которую впоследствии так полюбили птицы.

Работы по созданию памятника включали в себя проект планировки паркового ансамбля с гармоничным соединением архитектуры и сложившейся природной среды. Центр мемориального комплекса — братская могила, ограждённая полутораметровой высоты гранитными уступами 17х17 метров, с врезанными пятью монолитными блоками значительных габаритов, несущими мозаичные изображения и текст с именами павших. Эти каменные объёмы, установленные как бы вне архитектурной логики, представляются эмоциональным ключом всей композиции, в целом — весьма умышленной и строгой. На плитах монохромных мозаик из натурального камня изображены спящие бойцы. Этот вечный сон людей, незащищённых от ветров, дождей, снегов и является главной духовной, образной идеей памятника.

Имеющий выраженную продольную ось, мемориал замкнут с двух сторон асимметричными пропилеями разновысоких гранитных объёмов с мозаиками и текстами.

Свою роль играют и малые мозаичные композиции — солдатские письма, тени пролетающих птиц…

Виды и фрагменты мемориала в Зеленогорске. Фотографии Лолиты Крыловой.

Мозаичный набор был осуществлён прекрасными специалистами мастерской Академии художеств, ранее выполнившими и панно для Монумента героическим защитникам Ленинграда… 

Позволю себе маленькое отступление. Как-то я заметил, что, в противовес агрессивной рубленой геометрии немецкого оружия, стилистике нацистского обмундирования, советская военная форма и вооружение выглядели какими-то бесхитростными, трогательно незащищёнными, я бы сказал, «простонародными». Мне кажется, эту красоту самопожертвования, а через неё — правду народной войны, нам удалось передать...

В те годы нам, авторам, представлялось, что нестандартное решение всего ансамбля воинского захоронения способно изменить традиционные подходы уходящей эпохи к увековечению памяти павших с показной фальшивой скорбью.

Увы, последующие события в значительной мере опровергли наши наивные предположения о творческой победе над чиновничьей косностью. Единственным светлым пятном осталось в памяти обращение с предложением спроектировать факел Вечного огня у подножия монумента. Мне кажется, результат удачен и гармоничен средовой ситуации. Вечный огонь усилил эмоциональное воздействие всего мемориального комплекса и, слава Богу, отделил его от позднейших ревностных усилий чиновников, для которых выражение «лучшее — враг хорошего» оказалось пустыми словами.

Первым ударом по завершённому проекту стала несанкционированная авторами мемориала установка гранитной скульптуры скорбящего коленопреклонённого солдата с ребёнком. Обращённая в сторону небольшой трибуны, не имеющая ни пластической, ни содержательной связи с монументом фигура выглядит как минимум нелепой, залежавшейся на складе нереализованной продукции Художественного фонда.

Спустя годы появилась содержательно необъяснимая, но архитектурно не вредящая мемориалу шеренга гранитных плит с именами горожан-зеленогорцев — участников Великой Отечественной войны. Последней каплей стало открытие 9 мая 2023 года четырёх бюстов Героев Советского Союза, ушедших из жизни как в годы войны, так и в наше недавнее время. Выполненные методом литья из композитной каменно-бетонной смеси в нелепых архитектурных пропорциях, художественно бесталанно и даже парадоксально, именно они окончательно нарушили строгий образ всего мемориального комплекса.

Итак, монументу советским воинам, павшим в 1939–1944 годах, без малого 40 лет. Удивительное ощущение встречи с собственной молодостью. Мемориал, как и я, постарел, сросся с окружающей средой и как бы отгородился от позднейших новоделов. Удивительно, но, как и в 1983-м году, братская могила выглядит довольно заброшенной. С годами швы между блоками выветрились, не зачеканены, как положено, свинцом. Мозаичные плиты пестрят утратами, сбитыми углами (зимняя уборка сказывается — трактористам ведь не объяснишь, что к произведению искусства и ко сну упокоившихся в братском захоронении следует относиться с уважением), вновь выявленные фамилии врублены «абы как», самодеятельно. Неуместным макияжем выглядят разноцветные искусственные венки — следы патриотических акций местных властей...

Солдаты же, как и положено советским, российским воинам, скромны, не ропщут: «с берёз неслышен, невесом слетает жёлтый лист...»

Мои родные ушли добровольцами в первые дни войны, сложили головы за Советскую Родину. Места их упокоения мне не известны, и работу над памятником павшим воинам я выполнял как своеобразное послушание, как сыновний долг... 

Виды и фрагменты мемориала в Зеленогорске. Фотографии Лолиты Крыловой.