Рубрики СПб

Александровская колонна в годы войны укрыта не была: соорудить для огромного памятника конструкцию из дерева и мешков с песком было невозможно. Для неё было предусмотрено особое сооружение — металлические конструкции, издали напоминающие строительные леса. Их хорошо видно на фотографиях Дворцовой площади тех лет.

Арт-визуализация — одна из современных языковых систем, с помощью которой художники могут успешно коммуницировать с поколением Z («New Silent Generation») — детьми, отделёнными от военного и блокадного Петербурга полувековым миром — информационным и безмятежным. Среди таких трепетных трансляторов петербургская художница ZOA art, в чьей коллекции уличных работ ряд инсталляций посвящены блокаде.

Наш город рек и каналов не зря зовут Новым Амстердамом и Северной Венецией. В нём три вида гидротехнических сооружений, «водной архитектуры», организующей нашу жизнь. Набережные отделяют землю от воды. Мосты смыкают острова. И те, и другие часто попадают на полотна художников и в поэтические строфы, наводя на философские раздумья. Третий род архитектурно-гидротехнических «объектов», спуски к воде, соединяют человека с водной стихией. Не случайно в блокадные дни, когда так важен был любой путь наружу, именно спуски к воде обрели особую ценность: с них удили рыбу, шли по ним за водой, выходили на лёд Невы…

— Я застал бочки только с молоком и квасом. Пивные были раньше. Видел такие на картинке: бочка с пивом на колёсах, а за ней — бочка с живой рыбой. Думаю, где-то в конце 1960-х это закончилось, так что больше помню из кино: эти бочки есть в «Стариках-разбойниках», в «Кавказской пленнице» и в «Ну, погоди!». Первая серия «Ну, погоди!» вышла в 1969-м, стало быть, в это время они ещё где-то встречались.

Когда-то в Ленинградской области на месте болот росли тропические деревья. Однако спустя миллионы лет пришло «время учиться смотреть, как движется лед». Замдиректора выставки «Мир камня» Сергей Смыслов, кандидат геолого-минералогических наук, рассказал, откуда дули ветры погодных перемен и как в районе Соснового Бора образовался сад камней.

Три книги Всемирного клуба петербуржцев — Красная с объектами культурного наследия «на грани исчезновения», а также Чёрная и Белая — проект отнюдь не комплиментарный. Например, в 2008 году на Васильевском острове один из ключевых наших застройщиков допустил серьёзнейшую градостроительную ошибку. Нарушение небесной линии Санкт-Петербурга (понятие, автором которого является академик Дмитрий Лихачёв) было тогда зафиксировано в Чёрной книге наряду с иными негативными явлениями. К счастью, руководство компании-застройщика прислушалось к мнению общественности и, терпя убытки, снизило этажность уже возведённых зданий — случай редкий и внушающий оптимизм. А в 2010-м в Белую книгу вслед за другими примерами для подражания было внесено новогоднее оформление Стрелки Васильевского острова.

Инертный газ неон был открыт в 1898 году джентльменами Уильямом Рэмзи и Моррисом Уильямом Трейвером. Спустя 12 лет, в 1910 году на выставке в парижском Гранд Паласе один француз — мсье Клод выставил художественную композицию с использованием неоновых трубок.

Один из авторов сборника «Радио в дни войны» пишет: «Спросите сейчас у переживших блокаду ленинградцев, что было для них самое страшное в то время, и от большинства услышите: тот день, когда вдруг замолчало радио».