Те, кто хорошо знал Маркмана, понимали, что переезжает он исключительно по настоянию жены и дочери. Много лет любимая жена Петра Марковича мечтала вернуться в Ленинград, где прошла её молодость и остались родители, сестра, племянница, друзья. Папа долго не соглашался. В Пензе он оставлял предприятие, которому было посвящено больше чем полжизни, там начинался новый интересный этап работы, приходилось оставлять много неосуществлённых планов.
Мой отец всегда был решительным и смелым человеком. После окончания Киевского политехнического института молодого инженера сразу приняли сотрудником в Киевский проектный научный институт. В 1940 году он вступил в Коммунистическую партию. В одной из первых научных командировок в Ленинград он познакомился со своей будущей женой. Мария Ярошецкая училась на четвёртом курсе Ленинградского медицинского института, обладала обаянием и жизнелюбием.
С тех пор отец начал сам искать поводы для поездок в Ленинград. Несмотря на множество поклонников и то, что была на семь лет моложе, мама выбрала его и переехала к нему в Киев. Поселились они в комнате коммунальной квартиры в доме, принадлежавшем институту, где работал Пётр.
12 июня 1941 года у них родилась дочь. Это была я.
Но получить свидетельство о рождении и дать новорожденной имя папа с мамой не успели. Через десять дней после моего рождения началась война. 22 июня в 4 часа утра Киев уже бомбили. В военкомате отец получил приказ об организации работы призывного пункта в своём районе. Обстановка в городе вскоре получила название «Киевский котёл».
Отец вспоминал, как впервые оказался в Пензе, получив назначение на должность главного инженера только что созданного военного «номерного» завода. На фронтах шли сражения, для которых требовалось много совершенного вооружения.
В городах, не занятых фашистами, создавались заводы под номерами в целях обеспечения секретности их деятельности. Такой завод начал работать и в Пензе. Мою маму со мной вывезли из Киева до его оккупации вместе с другими семьями,
имеющими детей, из ведомственного дома проектного научного института. Когда мы выезжали под обстрелом на грузовой машине, мама дала мне имя Жизнь, поскольку все ей говорили, мол, всё равно не спасёте ребёнка. Жизнь по-латыни — Вита. Как медик мама это знала.
С 1941-го по 1944 год мы с мамой и её родителями находились в эвакуации в Киргизии, в городе Фрунзе, — ныне Бишкеке. Туда эвакуировали до начала блокады многих ленинградцев, — кого успели. Отец приехал за нами после полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.
В конце 1944 года мы поселились в его пензенской квартире. Мне было 3 года, а ему 33, и он уже был директором Электрохозяйства, переименованного позже в Горэлектросеть. Я хорошо помню эту квартиру на втором этаже двухэтажного дома. Мы в ней прожили до 1958 года. То был ведомственный дом на улице Социалистической, где жили сотрудники Горэлектросети, пока не был построен новый дом на улице Володарского.
Большая ответственность лежит на руководителе, которому доверено обеспечение жителей города и промышленных предприятий электричеством. Отец выполнял это не только по долгу службы.
Он был увлечён своей работой.
Ему удалось создать коллектив таких же увлечённых своим делом людей. Он старался принимать на работу молодёжь, давать молодым сотрудникам жильё, ценил инициативность, бывал вспыльчив, но его искренность, полное отсутствие амбициозности вызывали уважение и у рабочих, и у инженерно-технических работников, и у служащих предприятия.
Из неопубликованной рукописи книги С. А. Субботиной «Свет улиц Пензы. История уличного освещения города» (1999 г.): «С целью ускорения строительства и пуска первых троллейбусов на линию директор Горэлектросети П. М. Маркман как опытный руководитель и организатор, высокопрофессиональный инженер был назначен 4 ноября 1948 года начальником Управления строительства троллейбусного движения в городе (по совместительству). С честью выполнив задание, П. М. Маркман вновь вернулся к своей основной деятельности».
Когда в Пензенском книжном издательстве готовили сборник «Пензенская область за 40 лет советской власти», отца пригласили в коллектив авторов. Он написал раздел «Энергетика», где особое внимание уделил внедрению научных достижений в технологии и практику работы Горэлектросети.
Ему неоднократно предлагали читать лекции в Политехническом институте, но он всегда отказывался. Педагогическая деятельность могла отвлекать его от административной работы в должности директора.
Вопрос о трудоустройстве в Ленинграде при переезде из Пензы сложностей не вызвал. В 1960-е годы работники Пензенской горэлектросети в содружестве с Академией коммунального хозяйства ввели в эксплуатацию опытный участок городских электросетей, оборудованный теле-управлением и телесигнализацией, что дало затем возможность распространить автоматическое управление на всю электрическую сеть города Пензы и других городов страны. Благодаря этому Пензенская горэлектросеть стала одним из республиканских экспериментальных предприятий.
В 1966 году отец был награждён орденом «Знак Почёта», а в 1970 году получил звание «Ветеран труда экспериментального предприятия Пензенская электросеть». Итак, в декабре 1970 года он был переведён в Ленинградскую областную электросеть (Леноблэнерго). Всю жизнь Пётр Маркович Маркман любил и умел работать, редко-редко позволял себе отдыхать, а лечиться вовсе не позволял. Когда в 1972 году ему поставили страшный диагноз, — не хотел ему верить. В больнице и дома продолжал общаться по телефону, стоявшему у кровати, с руководителями местных электросетей Ленинградской области. Летом того же года в последний раз, сильно хромая, отправился в командировку в Пензу вместе с директором Всеволожской электростанции, чтобы показать ему, как работают на родном предприятии — в Пензенской горэлектросети. А в октябре ушёл из жизни.
