Где нет качества, нет и архитектуры: «Свой круг» журналистской гильдии с Союзпетростроем

Гильдия журналистов, работающих в сфере архитектуры, строительства и сохранения культурного наследия Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области присоединилась к организованному Санкт-Петербургским союзом строительных компаний («Союзпетростроем») круглому столу «Свой круг». Дискуссия о качестве современной архитектуры прошла в онлайн-формате 20 октября.

Где нет качества, нет и архитектуры: «Свой круг» журналистской гильдии с Союзпетростроем

«Архитектура не может быть некачественной, — сказал главный архитектор Санкт-Петербурга Владимир Григорьев в своем выступлении в начале круглого стола, посвященного качеству архитектуры. — Потому что как только архитектура теряет атрибуты качественности, она перестает быть архитектурой.»

Главный архитектор Санкт-Петербурга Владимир Григорьев брал слово не раз и не два. Острые вопросы ему задали участники нашей журналистской гильдии Дмитрий Ратников и Вадим Сафонов. С докладом также выступил академик архитектуры, руководитель известной петербургской мастерской Михаил Мамошин. Каков идеальный портрет строителя Петербурга и как к нему приблизиться, — своими соображениями об этом поделился действительный член Всемирного клуба петербуржцев Владимир Алексеевич Дервенев. В дискуссии участвовал председатель Объединения архитектурных мастерских Санкт-Петербурга Феликс Буянов. Модераторами выступили Ирина Толдова — заместитель директора «Союзпетростроя», и главный редактор журнала «Адреса Петербурга» Сергей Ярошецкий в качестве председателя Гильдии журналистов.

В завершение ландшафтный архитектор Елена Штиглиц и журналист Tatyana Lubina в своих выступлениях «перекинули мостик» к следующему круглому столу, который планируется посвятить архитектурному наследию не только в Санкт-Петербурге, но и в исторических городах Ленинградской области.

Цитаты из выступлений в «Своем кругу»

Председатель КГА, главный архитектор Санкт-Петербурга Владимир Григорьев:

Вообще наше поколение, особенно воспитанников ЛИСИ, относится к модерну очень трепетно, потому что нам посчастливилось быть практически первым поколением, которому стали читать модерн. Он одно время был если не под запретом, то в забвении...

Нужно понимать, что архитектура не может быть не качественной. Потому что как только архитектура теряет атрибуты качественности, она перестает быть архитектурой... Архитектура подразумевает качество, а если она некачественная, архитектуры нет...

Человек — существо, стремящееся к прогрессу, а ничто не является лучшим двигателем прогресса, чем человеческая лень. Поэтому сама процедура согласования является дополнительным стимулом для того, чтобы архитектор отнесся социально ответственно к тому, что он делает.

Мы, как вы знаете, большое внимание уделяем конкурсам. Если как раз говорить о качестве архитектуры, то один из нехитрых приемов помимо процедуры согласования — это конкурсные процедуры. Конкурсы действительно провоцируют архитекторов на испытание пределов собственных возможностей, это всегда работа на наилучший возможный результат, и мировая практика показывает, что это очень действенное средство для достижения качества в архитектуре.

Какие бы здания ни строили в городе, мне кажется, одно здание, любое, не может испортить город, и несколько удачных зданий не могут эффективно решить проблемы, если эти проблемы уже были созданы, а в основном проблемы создаются градостроительством.

К счастью, даже наше поколение может похвастаться удачными примерами включения новых зданий в исторический контекст. Но для меня как для главного архитектора большую обеспокоенность вызывает градостроительство и застройка периферии или крупных анклавов в межисторической и неисторической части города. С градостроительством, мне кажется, у нас все обстоит гораздо хуже, а без качества градостроительства качества архитектуры не бывает вообще. Назаров говорил, что градостроительство — это не то, что застроено, а то, что не застроено.

За последнее время, последние 10-20 лет у нас не создано ни одной площади. А та площадь, которая проектировалась Назаровым... на излучине-трилистнике Комендантского аэродрома, застроена сегодня ужасными, градостроительно не вписывающимися в контекст торговыми зданиями. Эта площадь была потеряна, пространство было потеряно, а больше никаких площадей не создавалось.

КГА не делает и не должен давать какие-то рецепты, образцы, чтобы выражать свою точку зрения, но через регулирование с помощью нормативов градостроительного проектирования и правил застройки определенные предпосылки для создания полноценной среды КГА делает. Это и введение нормирования земель общего пользования, чего раньше не было, это и ограничение коэффициента использования территории, и возможности за счет его понижения создания чередующихся пульсирующих пространств, и требования по комфортной среде с точки зрения прогулочных площадок, спортивных площадок и пр.

Ответ на вопрос журналиста Дмитрия Ратникова: «Будет ли ограничена высота новых зданий обещанными 9 этажами, чтобы некоторые девелоперы не могли каждый раз согласовывать с КГА 25 этажей?»

Меня очень расстраивает это вопрос. Если бы ограничения этажности или высотности существовали тотально как незыблемое правило, не было бы у нас ни «Генеральского дома» на Московском проспекте, ни Лахта Центра. Я считаю, что это спорное архитектурное произведение, но нельзя отрицать, что оно отличается большим своеобразием и создает неповторимый, необычный для Санкт-Петербурга, но очень запоминающийся архитектурный контекст. Никто не говорил никогда о тотальном ограничении высоты. Такое ограничение высоты у нас существует в зонах, охраняемых КГИОП. Там у них есть железная методология, почему это так, комментировать это я бы не взялся. У нас достаточно территорий, на которых жестко ограничивается высота. Если это намек на наши правила землепользования и застройки, то я считаю, что все сделано и все работает так, как задумано. Все, что выше 40 метров, выносится на Градостроительный совет, где общественность профессиональная и та, которая непосредственно не занимается проектированием, обсуждает и дает мне рекомендации по согласованию или несогласованию тех или иных проектов. По поводу «обещанных 9 этажей» — мне даже никогда и в голову не могло прийти, чтобы высказаться за тотальное запрещение строительства выше какой-то высоты. Мы ничего не обещаем никому, мы издаем нормативные документы.

Ответ на вопрос журналиста Сергея Ярошецкого: Наша журналистская гильдия столкнулась с с тем, что в соседнем регионе — Ленинградской области — весьма непросто обстоит дело с учётом мнения профессионального архитектурного сообщества... Владимир Анатольевич, вам проще или сложнее работать в связи с тем, что в Петербурге надо прислушиваться и к членам Градсовета, и к членам Совета по сохранению наследия, и к журналистам?

Это зависит от того, кто какие цели перед собой ставит. Мне бы хотелось, чтобы в результате нашей совместной деятельности (и КГА, и архитектурного сообщества, и строителей, и девелоперов) наш город становился более комфортным, эстетически привлекательным, адекватным современным представлениям о развитии города. Если ставить такие цели, то тут, что называется, все средства хороши. Но, как говорится, талант есть чувство меры. Безусловно, нельзя профессиональную деятельность подчинить мнению общества. Слова Ленина, что каждая кухарка должна учиться управлять государством, часто воспринимают как то, что каждая кухарка может и должна управлять. В итоге государством стали управлять кухарки. Но Ленин говорил о том, что каждая кухарка должна учиться управлять государством в том же смысле, как все люди должны учиться архитектуре, чтобы повышать свой культурно-эстетический уровень. Люди должны совершенствоваться. Но уровень образования падает, уровень эрудиции беднеет, от этого возникает ошибочное представление, что люди могут судить о чем угодно, а уж об архитектуре и подавно. Чтобы достигнуть баланса между общественными интересами и интересами государства или города, как раз и есть специальные институты, где решения принимаются профессионалами. Исполнительная власть принимает решения на основе мнений горожан, учитывает мнение профессионального сообщества и далее принимает максимально взвешенное решение, которое всегда является компромиссом. Если людей спросить, хотят ли они, чтобы рядом был построен дом, 80 процентов ответят: «Нет», даже если им сказать, что это будет очень красивый дом. Они, во-первых, не поверят, что дом будет красивый, во-вторых, представления о красоте у всех разные. И на всякий случай скажут, что лучше, чтобы вообще ничего не строили. В последнее время общественное мнение к этому и сводится. Люди в основном против. Они обеспокоены тем, что ничего позитивного не происходит, поэтому против на всякий случай. Надо стараться с этим что-то делать.

Ответ на вопрос председателя Комиссии по работе с потребителями рынка недвижимости Юрия Грудина: «Принятые с 2005 года проекты планировки территорий (ППТ) отражают качественную градостроительную среду?»

В 2005 году было принято несколько одиозных, на мой взгляд, ППТ. Последние ППТ от них качественно отличаются. Проблема актуальности ППТ существует. ППТ 2005 года, как я уже сказал, есть совершенно одиозные, есть ППТ, с которыми можно согласиться. Надо ли постоянно отменять предыдущие правила, тут главное, чтобы переделка ППТ не превратилась в процесс ради процесса. Как только мы начнем постоянно приводить ППТ к нашим текущим актуальным представлениям, вы же первый и девелоперское сообщество скажете: «да что же вы издеваетесь над людьми, потому что, когда мы земли покупали, рассчитывали на одно, а получилось другое.» Что касается устаревших функционалов в ППТ, я вижу только одно: никому не нужны культурно-развлекательные объекты, бытовые и спортивные объекты. Никому вообще ничего не нужно, кроме жилья. Иногда нужны торговые центры, но их у нас и так в два раза больше, чем нужно по градостроительным нормативам. У нас, в отличие от Китая, где нет собственности на землю, она у всех в собственности. Собственники по градостроительному кодексу имеют право использовать её по своему усмотрению. А это приводит к выхолащиванию самого понятия градостроительной среды, потому что строятся только жилые дома. Люди их покупают, но в этом, на мой взгляд, тоже заключается большая ошибка. У нас строятся миллионы квадратных метров, а процент обеспеченности жильём низкий. Большое количество домов строится с расчетом на приезжих. Это тоже перекос. У нас обеспеченность жильем 25 квадратных метров, а в Москве — 19,5. Это что значит, что мы просторнее живем, чем в Москве? Ничего подобного. В этой ситуации трудно строить соцкультбыт адекватно реальным потребностям. Потому что нормативами это не определить. Могу сказать, нет ни одного ППТ в 2005 году, где был бы размещён хотя бы один стадион. У меня в детстве возле дома было 4 стадиона и 4 хоккейных коробки. Ни в одном ППТ с 2005 года этого нет, кроме последних ППТ, где мы стали этого требовать.

Из комментария к вопросу о реновации.

Понятно, что московский способ для нас неприемлем по ряду причин... Мягкий вариант — все, кто хочет остаться на территории, остаются, кто имеет возможность переехать, переезжают. Для этого нужен банк квартир для переезда и механизм, по которому люди останутся. Нужен маневренный фонд, как раньше было в условиях капремонта в советское время. Люди выезжают во временное жилье, это болезненно, но тем не менее возможно, потом возвращаются в помещения, которые им на каких-то условиях предоставляют. Наиболее щадящим должен был быть — он так и декларировался — вариант, когда есть стартовые пятна, когда находятся территории, где можно построить маневренный фонд. Точнее, он уже становится не маневренным, если туда можно сразу переселить людей, которые хотят остаться на этой территории, и дальше их дома уже идут под снос. Самое большая проблема, что кто-то обязательно скажет: а я не хочу уезжать, и всё. Может ли тысяча человек заставить одного сломать свою жизнь и наступить на горло своим интересам? Имеют ли они на это право? Наверное, в демократическом обществе должны быть механизмы, позволяющие решать эту проблему. А с точки зрения архитектуры вообще никакой проблемы нет. Нужно найти хорошего архитектора и заказчика, девелопера или государственного заказчика, обладающих волей, и найти деньги. Вот три фактора для успешного проекта: профессиональная команда, воля и финансовые средства.

Из комментария к вопросу про объекты соцкультбыта

Абсолютная четкая сейчас существует прозрачность по поводу возведения соцкультбыта. В правилах землепользования и застройки написано, что жилые дома нельзя строить, если территория не будет обеспечена объектами соцкульбыта. А объектами соцкульбыта она может быть обеспечена двумя способами: если эти объекты находятся в адресной инвестиционной программе, то есть строятся за счет бюджета, либо существует соглашение с инвестором, который должен построить эти объекты сам... Ясность четкая существует, и все инвесторы уже привыкли, что без решения вопроса с соцкультбытом, ни о каком жилищном строительстве не может быть и речи... Что касается идеалистического представления о том, что если инвесторы будут строить под выкуп или вообще не будут строить, они станут украшать фасады. Эта норма, что нужно строить соцкульбыт, была введена в ПЗЗ три года назад, а до этого строили, не обращая внимания, есть соцкульбыт или нет. И что, мы получали хорошее качество архитектуры? Сейчас, когда Комитет по строительству воглавляет Игорь Креславский, который знает, как надо строить, понастроить детских садов и школ при наличии бюджетных средств — элементарно. Дело в другом, что у нас, к сожалению, дефицит бюджета, а сейчас, в условиях пандемии, и того хуже, уже не дефицит, а дефицитище. Мы только создали условия для того, чтобы осваивать бюджет, как бюджет закончился.

Из комментария к вопросу о домах в историческом центре.

Иностранцы меня часто спрашивают, почему исторический центр у вас такой заброшенный. Я говорю, потому что он никому не нужен, здесь инсоляции нет, и лестницы узкие, кривые, и лифтов кое-где нет. Они говорят, но вы что, не понимаете, это же жилье в центре. Любой европеец совершенно спокойно живет на пятом этаже в Париже без лифта, потому что он живет в двух кварталах от Оперы. И он понимает, что жилье в историческом центре имеет такие колоссальные преимущества, которые нивелируют все недостатки. Они спокойно выносят за скобки то, что это жилье по своим каким-то параметрам качества не соответствует современном представлениям о комфорте. У них даже есть проблемы с горячей водой. А у нас совершенно другой менталитет. Никому у нас неохота. Но тут надо смотреть в типологию и историю заселения Петербурга. Петербург строился как город разнокомфортный. В доме строился бельэтаж, где жил хозяин, третий этаж был более-менее приличный, а дальше с черной лестницы студенты забирались в мансарду. Условия проживания, несмотря на то, что они жили в одном доме, были совсем разные.


Архитектор Михаил Мамошин:

Сегодня основная задача проектирования в историческом центре идет в контексте культурной идентичности. Петербург является культурной столицей нашей страны, и люди, приезжающие сюда, стремятся посетить Петербург именно из-за культурной составляющей. Поэтому наша задача сохранить культурную идентичность города, не нарушать ее, а если получится увеличить бренд Петербурга, это будет замечательно. На сегодняшней день, размышляя в новостройках о современной эстетике, я думаю, что новый Петербург мало чем отличается от региональных городов. А ведь у нас есть своя раннеленинградская эстетика. Мы не должны экспортировать культурную идентичность Европы, делая ремейки мейнстримов мировой и европейской архитектуры, потому что многие зарубежные мастера пользуются нашим багажом. В историческом центре мы обязательно должны использовать традиционные материалы и максимально традиционные технологии, эффективизируя их всевозможными фасадными инновациями.

В свое время мы давали от имени российского Совета по церковной архитектуре, который я возглавляю, рекомендации — список разрушенных церквей Петербурга, которые можно сегодня восстановить. Мы передавали список губернатору, и я бы хотел напомнить об этом предложении в итоговых материалах нашего круглого стола.

Я считаю, что мы должны тщательно хранить идентичность города. Каждый зодчий ведет диалог с городом, у каждого архитектора этот диалог свой, но главный участник этого диалога, безусловно, сам Петербург.

Архитектор Феликс Буянов:

Поднята наболевшая, популярная тема, и довольно взрывоопасная. Мы знаем, что в основе градостроительных ляпов или в недостаточной охраняемости некоторых исторических объектов заложена эта возможность социального срыва, которой могут пользоваться некие темные силы. Строительство и проектирование — достаточно инерционные отрасли, и изменения, которые сейчас происходят в положительную сторону, не сразу видны. Действительно, должно пройти время на проектирование здание, его строительство, а, как мы знаем, этот цикл занимает 4-6 лет. Основы того красивого будущего, которые закладываются сейчас, проявятся.

Предмет наибольших спекуляций — судьба исторического центра города. Масса примеров, когда расселенные дома стоят десятилетиями, разрушаются, и ни один градозащитник не подает голос в его защиту. Как будто тлен — нечто сопутствующее Петербургу изначально. Я с этой позицией не согласен, меня вдохновляют слова «Блистательный Петербург». Действительно это была еще недавно блистательная столица, один из ведущих европейских и мировых городов. А теперь нам прививают любовь к тлену как к чему-то неизбежному. Под удар попадает инвестор, который отважился что-то сделать со старым зданием, не с памятником, а просто с историческим зданием. Отличия мы все понимаем — чаще всего у здания нет истории, связанной с пребыванием какой-то исторической личности, нет исторических артефактов или авторства выдающихся архитекторов. Но ведь всё это тоже добротные дома, сработанные русскими строителями, как правило, из Пскова, Ярославля, Костромы. Появляется инвестор, и тут же начинается не градозащита, а градонападение... Есть масса людей, которых используют втемную... Сейчас стоит проблема не столько утраты исторической идентичности из-за массового сноса злыми девелоперами исторических зданий, а привлечения инвестиций, поддержания в удобоваримом состоянии центра города. Существующие нормы отвращают инвесторов от вкладывания денег в историческую недвижимость, потому что это абсолютно экономически нецелесообразно.

Что касается территорий города за пределами исторического центра, мне кажется, что основной проблемой является недонасыщенность социальной инфраструктурой. Над этой проблемой последние 4-5 лет город активно работает. Есть положительные подвижки в этом направлении. Мне кажется, что если бы существовали очень четкие правила передачи и выкупа детских садов и школ городом, многие девелоперы начали бы бороться за право их возведения. Сейчас они перекладывают стоимость возведения инфраструктуры на плечи покупателей, стремятся больше напихать на участок жилой недвижимости и меньше потратиться на объемно-пространственные решения, в том числе и на фасады. Получается, что решаем одну проблему, а получаем в итоге здания, которые могли бы быть красивее, если бы девелопер не тратил деньги на социальную инфраструктуру. Но, конечно, мы понимаем, что без социальной инфраструктуры жилье строить нельзя, потому что это чревато социальным недовольством и вообще недостойно для нашего прекрасного города.

Действительный член Всемирного клуба петербуржцев Владимир Дервенев:

Необходимо смотреть облик новой застройки как можно раньше, на том этапе, когда еще только планируется. Сегодня много говорили о том, что строятся только жилые дома. Но выгодно строить не только жилые дома, но и инфраструктуру, потому что ее наличие рядом с новым домом повышает стоимость жилья. В интересах и застройщиков, и райнов это должно учитываться. Есть еще одна проблема, не только нашего города, но и других регионов. Это конкурс Минстроя по благоустройству. В Петербурге это еще имеет свои правила, и там приглашают специалистов. В Ленинградской же области происходят непонятные дела. Непонятные компании, в которых нет ни одного архитектора, выигрывают тендеры, проводят общественные слушания, выигрывают конкурсы. При этом игнорируются советы специалистов. Архитекторы, историки готовы бесплатно дать советы, как это лучше сделать. Но, к большому сожалению, нет диалога между общественностью и экспертами. Нет золотой середины, выдерживаемой так, как в Петербурге, на уровне городских и районных властей. В Петербурге у меня был опыт общения с районными властями. Здесь к мнению историков прислушиваются.


Президент «Союзпетростроя» Александр Фурман:

Идеальные строители Петербурга — это должна быть команда из архитектора, девелопера, подрядных организаций. Руководители этих организаций должны четко понимать поставленные задачи.

Мне не нравится, когда иногородние компании-девелоперы тиражируют на каждом шагу свои безликие коробки. Пусть даже это удобное жилье, но мы говорим об облике города, о качестве нашей среды. Кадры решают все. На примере моих контрагентов я вижу, как вымываются хорошие кадры. Они бросают стройки. Недавно ко мне пришел руководитель подрядной организации и сказал, что он переходит в разряд наемных рабочих. Так невыносимы условия руководства строительными объектами, где в контрактах с девелоперами и заказчиками из 58 страниц 10 занимают штрафные санкции к подрядчикам. Придраться можно к любому вопросу, но все-таки должен быть баланс интересов. К сожалению, вынужден констатировать, что те задачи, которые мы определяем на наших встречах, круглых столах, все тяжелее реализуются. Не успевая воспитывать новые кадры, мы теряем старые. Не происходит замещения. А ведь если строители — жители нашего города, они такие же избиратели, люди, которым не безразличен его облик. Хотя часто люди, которые работают на стройке — приезжие. Тем выше ответственность их руководителей. Хочу вспомнить разговор, который у нас состоялся с Владимиром Анатольевичем Григорьевым, сказавшим, что даже дом в спальном районе должен встраиваться в окружающую среду. Присоединяюсь и к тому, что нужно так же бережно относиться к реконструкции кварталов. На последнем конкурсе, кстати, одному из адресов нашей компании был присвоен диплом I степени как объекту законченного строительства.

Печально, что на курсы обучения руководителей и специалистов сейчас даже бесплатно приходить не хотят, ссылаясь на недостаток времени. А мы должны любыми способами стимулировать руководителей вернуться к практике постоянного обучения специалистов, участвующих в реализации строительных проектов. Должны решать эту проблему вместе с властями города и общественными строительными организациями, иначе недалек тот день, когда некому будет работать.

Я бы разделил участников процесса строительства на четыре категории: специалисты, популисты, лоббисты и статисты. Наша с вами задача, чтобы в первой категории было как можно больше, и чтобы они задавали тон нашей деятельности и жизни. Вот на это нужно направить общие усилия. Специалистов должно быть больше и на стройке, и в архитектуре.


Генеральный директор «Союзпетростроя» Лев Каплан:

В заключение хотел бы добавить в отношении реконструкции исторического центра, что многое еще зависит от ценообразования. Расценки, которые применяются при производстве работ в историческом центре, должны быть другими. Этот вопрос нужно решать обязательно, потому что многие застройщики и подрядчики боятся даже близко подходить к этим работам, потому что они априори убыточны. Я еще несколько лет назад говорил, что реновация хрущевок обречена на провал, потому что эта программа была отдана частным компаниям, включая расселение и строительство новых домов. Здесь обязательно нужно участие государства.

И главное. В вопросах качества городской среды нам нужны четкие критерии оценки, потому что иначе это расплывчатое понятие.

РекомендуемЗаголовок Рекомендуем