Интересно отметить, что Ленинградский государственный университет тоже носил в советское время имя Жданова. Поэтому в 1989 году, когда Мариуполю было возвращено историческое имя, острословы предлагали и наш университет называть впредь «ЛГУ имени товарища Мариуполя». Мариуполем город в Малороссии у самого Азовского моря был назван в 1979 году светлейшим князем Григорием Потёмкиным-Таврическим в честь великой княгини Марии Фёдоровны, супруги наследника цесаревича Павла Петровича, будущего императора Павла Первого. До того город, основанный как уездный центр Азовской губернии в 1878 году, всего один год назывался Павловском, так что подобное объяснение переименования выглядит вполне логичным. А критику его некоторыми исследователями, выводящими название Мариуполь из имени крымского ущелья Мариам-дере, можно объяснить только фобией ко всему, что связано с историческим наследием Российской империи.
Мариуполь находится как раз в том самом месте, где прежде находился форпост Запорожской Сечи. Точнее, центр сечевой Кальмиусской паланки. При впадении речки Кальмиус в Азовское море стояло некогда городище Домаха. Казачка-запорожанка Домаха, по преданию, перекопала перемычку между руслом Кальмиуса и соседним оврагом, создав таким образом у этой реки «два гирла». Второе устье Кальмиуса получило название речки Домахи, превратившейся со временем в озеро. Одноимённое казацкое поселение в XV и XVI столетиях постоянно оборонялось от крымских татар, контролировавших тогда всю территорию, именовавшуюся Диким полем.
У этой версии, впрочем, тоже имеются критики, полагающие, будто слово «Домаха» вовсе не казацкого происхождения, а греческого. Отдельные учёные считают, что его использовали греки-переселенцы из Крыма для утверждения своего древнего присутствия в Приазовье. Чтобы подчеркнуть своё возвращение на земли, колонизированные Грецией за четыре тысячи лет до появления Запорожской Сечи. Ни та, ни другая версия не подкреплены, увы, практически никакими документальными свидетельствами. Ни доказанного археологами существования в древности греческой колонии в устье Кальмиуса, ни упоминания в старинных летописях о существовании казацкого поселения на территории нынешнего Мариуполя в XV или хотя бы XVIвеке нет. Зато есть красивые легенды. К ним относится основание в устье Кальмиуса казацкого поселка в XVI веке
при Перецлаве Ланцкаронском, одном из первых запорожских героев. Про поселение Кальмиус во времена последнего Коша Запорожского, то есть казачьей общины, существовавшей в 1734–1775 годах, документальные свидетельства имеются, но ни в однойбумаге ни слобода, ни «фортеця» не именуются ни Домахой, ни Адомахой. Это название теоретически может относиться только к греческому периоду истории местности. Что, впрочем, вовсе не доказывает заимствования слова «Домаха» казаками у греков. Серьёзные исследователи полагают, что рано прощаться с красивой легендой о запорожанке по имени Домаха, которая жила близ устья Кальмиуса задолго до переселения греков из Крыма в Приазовье.
В частности, Лев Яруцкий в Мариупольском краеведческом музее обнаружил некомплектные тома дореволюционных трудов Д. И. Яворницкого. Там нашлась ровно дюжина упоминаний слова Домаха. Так звалась и забора, то есть ряд камней, гряда, пересекавшая реку поперёк. Тем же словом именовались и ветки — речные притоки. Упоминает Яворницкий и остров Домаха на Днепре, и одноимённую речку, и озеро, но расположенные вовсе не возле устья Кальмиуса. Исследователь предполагает также этимологию Домахи от Дамаска — столицы Сирии. Сабли из дамасской стали запорожские казаки называли домахой, подтверждение чему находится в тексте «Гайдамаков» Тараса Шевченко. Конфигурация речки, озера и острова могла напоминать впечатлительным запорожцам сабельный клинок, вот их так и назвали. Хотя женское имя тоже отнюдь не исключается. Есть сведения, что дочь классика украинской литературы Ивана Карповича Карпенко-Карого, Ореся, обучалась грамоте вместе с соседской девочкой по имени Домаха. В «Словаре украинского языка»
Б. Д. Гринченко, изданном в 1925 году, содержится указание на то, что женское имя Домаха равноценно имени Домна, что по-латыни означает «госпожа».
Тот же учёный приводит цитату из повести И. С. Нечуй-Левицкого, где домахой именовалась казаками рыбацкая тоня. В словаре С. И. Ожегова тоня — это участок, специально оборудованный для ловли рыбы закидным неводом, а также часть берега, прилегающая к нему. По В. И. Далю, тоня — рыбачий стан, притон, становище, промысел; неводное рыболовное заведение и самое место, где рыбаки закидывают сети, где невод «тонет». Тоня, упоминаемая И. С. Нечуй-Левицким, могла называться домахой, поскольку напоминала казацкую саблю. В уже упоминавшемся «Словаре украинского языка» даётся и толкование «домахи» как жилища, дома, местопребывания рыбаков. А также и первого улова, ближайшего к дому. К слову, рыболовство было излюбленным занятием запорожских казаков. Они могли уйти далеко от берега, но нередко промышляли в кубанских плавнях, и если первый улов случался у устья Кальмиуса, вполне логично назвали место Домахой. А потом построили там жилище, обустроили своё «местопребывание» и запросто могли дать красивое имя Домаха дочери. Ассоциация с дамасской саблей тоже была при таком предположении не лишней. Такова предыстория именования города, впоследствии названном Павловском, Мариуполем, Ждановым и снова Мариуполем.
