• Текст: Энергина Романовская
  • N 73/87

Энергина Романовская: письменные памятники блокады и холокоста

В письмах к родным и близким, которые сегодня звучат как молитва, заклинания, можно услышать голоса очевидцев жестоких испытаний, выпавших в военные годы на долю защитников и жителей города на Неве.

Энергина Романовская: письменные памятники блокады и холокоста

Одно из них, «Радостное материнское письмо из блокадного Ленинграда», было опубликовано Михаилом Витальевичем Варновым в социальных сетях 26 января 2019 года, в канун 75-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.

«6.06.1943 г.

Только вчера послала тебе, мой мальчик, письмо. А сегодня вечером пишу снова. Знаешь, Пашенька, я давно хотела написать тебе радостное письмо. Думала, что так и не смогу. Смерть папы, бабушки, Валечки. Казалось, ничего в жизни не обрадует меня, кроме встречи с тобой.

А сегодня был день чудес, радостных, нежданных.

Поверишь, я была на праздновании дня рождения Пушкина! Музей был закрыт с начала войны...

И вдруг получаю розовенький листочек — приглашение в музей!

Пришло восемь человек из близлежащих домов. Выступали Вс. Вишневский, В. Инбер и Николай Тихонов. С какой пронзающей душу верой Вишневский сказал: «Голод уйдёт! Поверьте: мы победим!» Вера Инбер читала «Памяти Пушкина». На бюсте Пушкина был венок, настоящий, из живых цветов. А я вспоминала, как малышом ты потерялся в музее и я с трудом отыскала тебя у этого самого бюста. Ты тогда сказал: «Я с каменным дядей гулял!» Помнишь?! Знаешь, сынок, нас было 8 человек. Всего. Но мы были в центре Вечности... и Бессмертия. Жизнь будет! Она бесконечна.

Дом Пушкина не пострадал. Бомба упала в Мойку и не взорвалась! Есть в мире места, неприкасаемые, хранимые свыше!

Я, Пашенька, пока не очень хорошо хожу (только не волнуйся — ничего серьезного), а из дома Пушкина пошла (первый раз) на Стрелку. Силы появились! А день какой сегодня чудесный! Солнце! Нежная зелень деревьев! Ах, какое чудо! Ты не представляешь, Румянцевский садик разбили на квадратики... под огороды! А на набережной разрыхлили газон для цветов!

Павлик! Какие у нас люди! Город, в котором сажают в блокаду цветы, победить нельзя!

Вернулась домой. Зашла Зинаида Васильевна. Рассказала, что весь персонал их детского дома собрался, чтобы посмотреть драку двух мальчуганов. Представляешь, они дрались! Женщины плакали от счастья. Дети молча лежали, только с трудом начали вставать. И вдруг... дерутся! И не из-за еды! А свои мальчишеские отношения выясняют. Ожил маленький народ! Победа! Ещё какая победа!

Вечером у меня стала кружиться голова. Тётя Дуся (бывшая лифтёрша — помнишь её?) говорит:

«От слабости, Лексевна, поди, долго не протянешь». А я ей: «От радости!». Не поняла, посмотрела, словно я умом тронулась.

А я, Павлик, поверила сегодня, что у нас будет жизнь. И ты вернёшься, сынок! Я это знаю, знаю, знаю!

Только не узнаешь ты нашей квартиры. Сожгли всё, что горело, даже паркет. Ничего — наживём! А вот твою комнату не тронули. Там всё так, как было. Даже листочек из блокнота и карандашик, оставленный тобой на письменном столе.

Мы с твоей Лёлей (чудесная девочка) часто сидим у тебя в комнате... С тобой! Твоя Лёля давно мне дочь. У меня — никого. У неё — тоже. Один свет на двоих — твоё возвращение. Без неё, моего Ангела Хранителя, я эту зиму не пережила бы. Теперь-то точно доживу и внуков понянчу...

Не выдавай меня, сынок, — Лёля рассердится. Но в такой особый счастливый день проболтаюсь. У каждого ленинградца есть сумочка, баульчик с самым ценным, с которым не расстаются. А знаешь, что у Лёли в сумочке, кроме документов и карточек? Не догадаешься! — Узелок со свадебным платьем и туфельками, которые ты ей купил 20 июня 41 года! Голодала, а на хлеб не поменяла. Знает, девочка, что наденет свой свадебный наряд! Волшебная наша девочка!

Видишь, сынок, получилось! у меня радостное письмо.

Будем жить, Павлик, уже втроём. И внуки у меня будут. Красивые и добрые, как ты и Лёля!

Целую тебя, мой ненаглядный мальчик, кровиночка моя, надежда, жизнь моя! Береги себя, сынок!

Мне кажется, что прожитый сегодня счастливый день — Божье знамение.

Твоя мама».

Вера Алексеевна Вечерская умерла 8 июня 1943 года. О её смерти Павлик узнал через полгода. Радостное письмо матери хранил всю войну в кармане гимнастёрки вместе с фотографией Лёли. Фронтовые друзья не единожды просили прочитать это последнее радостное материнское письмо. И обязательно кто-то вслед за Верой Алексеевной повторял: «Будем жить, будем!» Павлик вернулся. Они с Лёлей поженились. У них самих есть уже и внуки, и правнуки. И ещё... Кроме обычных праздников в их семье есть праздник радостного дня, «дня чудес радостных и нежданных».


***

14_1_MG_157555.jpg
Энергина Моисеевна Романовская на улице Хайфы. Фотография Сергея Ярошецкого

Первая книга посвящённой Холокосту и блокаде трилогии, изданной Всемирным клубом петербуржцев, названа «Вдохновение жить». Выпущенная в 2014 году в Санкт-Петербурге и Хайфе, книга сохраняет воспоминания последнего поколения детей блокадного Ленинграда, гетто, концентрационных лагерей, беженцев бескрайних просторов Европы и Советского Союза... Что сохранила цепкая детская память? Как сберечь «дней связующую нить», чтобы не канули в Лету события Второй мировой войны?

Открывает книгу обращение к авторам и читателям президента Всемирного клуба петербуржцев, генерального директора Государственного Эрмитажа Михаила Пиотровского. По настоянию израильтян она была переведена на иврит в 2015 году с рекомендацией: читать школьникам Израиля.

Вторую книгу серии, также открытую предисловием Пиотровского, под названием «Я этим городом храним...», удалось издать в 2018 году. Третья, подготовленная совместно с редакцией журнала «Адреса Петербурга», выходит в свет практически одновременно с этим номером в год 75-летия Великой Победы советского народа над фашизмом и окончания Второй мировой войны.

«Мы не вспоминаем, помним „Блокадный архипелаг“ Ленинграда, слышим в „голосах“ домов, мостов, волн Невы о нечеловеческих испытаниях и сверхчеловеческих силах выживания ленинградцев, петербуржцев, Их отзвуки должны остаться в генетической памяти внуков и правнуков. За это в ответе мы, последнее поколение очевидцев, свидетелей Блокады, Холокоста у стен Города», — пишет в завершающей книге серии Михаил Пиотровский.

nota bene

На обложке статьи — кадр из анимационной части кинопроекта «263 ночи».

nota bene

Санкт-Петербургские кинематографисты-мультипликаторы совместно с белорусскими коллегами в год 75-летия Великой Победы готовят к выпуску уникальный анимационно-документальный фильм. Проект носит рабочее название «263 ночи». В течение 263 суток в самом центре оккупированного фашистами Минска 26 евреев скрывались в подвале, вырытом местным жителем Пинхусом Добиным. Выбирались тайком через лаз на поиск еды и воды. Прихода советских войск дождались только 13 из них. Умерших хоронили тут же, в подвале, уровень пола в котором по этой причине постоянно поднимался. Если вначале в нём ходили в полный рост, ко времени освобождения Минска Красной армией можно было только ползти на четвереньках. Среди скрывавшихся были и дети, дожившие до наших дней. Съёмочная группа проекта нашла их, в частности, в Израиле и записала интервью для документальной части. Выпускающая фильм компания является одним из партнёров Всемирного клуба петербуржцев, а продюсер Дмитрий Бродский входит в число постоянных авторов журнала учёта вечных ценностей «Адреса Петербурга».

Оставить комментарий

Для того,чтобы оставлять комментарии, Вам необходимо Зарегистрироваться или Войти в свою комнату читателя.

РекомендуемЗаголовок Рекомендуем