Исторические события, центром которых в 1917 году стал Петроград, не могли не повлиять на внутренний уклад жизни в Балетном училище, ведь большинство педагогов являлись артистами Мариинского театра. Как писал артист Михаил Георгиевский об отношении к балету в то непростое время, «…балетное искусство, известное, как искусство для избранных, сразу стало искусством массовым, получившим нового зрителя». В первые годы после Октябрьской революции в городе открылось небывалое количество частных и государственных студий. Некоторые были организованы Комиссариатом просвещения. Это обстоятельство отчасти повлияло на изменения, произошедшие в стенах училища. Педагоги, прошедшие нелёгкий творческий путь на императорской сцене, включились в новые принципы воспитания подрастающего поколения: они понимали необходимость молодого подкрепления балетной труппы Мариинского театра. Также стала очевидна необходимость значительных перемен в русском балетном искусстве.
Начиная с 1918 года, жизнь Балетного училища стала куда более демократичной, нежели раньше: во-первых, появились совместные репетиции мужских и женских классов. Во-вторых, педагог и в прошлом артист императорской труппы Мариинского театра Александр Ширяев ввёл в обязательную программу хореографического образования занятия характерным танцем. И, в-третьих, у воспитанников училища появилась возможность получения постоянной танцевальной практики в виде участия в балетных спектаклях вне театров.
Именно Александр Ширяев, личный фонд которого находится на хранении в ЦГАЛИ СПб, являлся создателем театра-студии при Балетном училище. Учащиеся стали частыми гостями на многих концертных площадках города — в Александринском, Михайловском театрах и заводских клубах. Репертуар выступлений воспитанников Балетного училища был разнообразен, но незамысловат: «Коппелия», «Волшебная флейта», а позже Александр Ширяев сочинил миниатюру «Балаганчик». Молодые артисты Ольга Иордан, Нина Анисимова, Нина Стуколкина собирали на своих выступлениях полные залы, прививая зрителям любовь к балету наравне с труппой Государственного академического театра оперы и балета — бывшего Мариинского театра.
Ещё одним нововведением в жизни училища стала организация вечерних курсов, однако они просуществовали всего несколько лет. Студентами, посещавшими такие занятия, становились одарённые юноши и девушки старшего возраста, которые не могли по возрасту поступить в младшие классы, в том числе и иногородние. Среди наиболее известных воспитанников вечерних курсов Балетного училища — будущие звёзды советского балета Фея Балабина, Константин Сергеев, Вахтанг Чабукиани.
Интересные данные о порядке осмотра поступающих отражены в протоколе заседания Художественной комиссии по осмотру и приёму детей Балетного училища за 1921 год: «…все дети разделяются по полу и возрасту в пределах от 9 до 12 лет на группы, и группами по 10–15 человек вводятся в зал заседания Комиссии, где последняя их и осматривает, причём дети в зал заседания вводятся не по фамилиям, а по особо розданным им номерам…». Также в протоколе упоминается, что в обязательном порядке в зале присутствовали представители родителей конкурсантов.
Нужно отметить, что всеобщее признание любителями балета таланта и способностей воспитанников Балетного училища — не пустой звук. В 1926 году народный комиссар просвещения Анатолий Луначарский описывал свои впечатления от посещения балетного спектакля в журнале «Рабочий и театр» так: «…В тот вечер мне пришлось видеть несколько молодых балетных артисток последних выпусков, они доказывают, что за тяжёлые годы революции мы давали и впредь будем давать всё новые и новые таланты, которым предстоит не только удержать на прежней высоте наше театральное искусство, но подвинуть его вперёд, обеспечивая за ним уже завоёванное в настоящее время первое в мире место нашим театрам…».
В самом начале 1930-х годов в Ленинграде побывал японский журналист Иосо Нодзаки, ознакомившийся с историей ведущих театров Советского Союза, а также с историей Ленинградского хореографического техникума. Для зарубежного гостя провели экскурсию по учебному заведению, рассказав, что в него принимались дети, достигшие возраста восьми лет. Первые семь лет так же, как и в японских средних школах, отводились для получения общего образования, а последние два года —специального. Каждый год производился приём воспитанников, из которых девочек было в 4–5 раз больше, нежели мальчиков. После вступительных экзаменов и прохождения медицинской комиссии зачисленными значились всего 25 учеников, в процессе обучения их количество сокращалось до 12–14.
Довольно любопытны сведения о преподаваемых в техникуме дисциплинах и распорядке дня учащихся: занятия балетными упражнениями по отдельным группам начинались с 9 часов утра, после чего наступал черёд общеобразовательных предметов — арифметики, географии, русского языка, истории… Французский язык и уроки музыки также входили в обязательную учебную программу. Плата за обучение взималась, согласно закону, в зависимости от социального положения родителей и их зарплаты.
В 1937 году Ленинградский хореографический техникум стал Ленинградским хореографическим училищем.
