Купол

— Что было самым масштабным в реставрации Цирка на Фонтанке и что менялось в планах работы?

— В процессе особых изменений не было. Мы шли системно и структурно. Но самым большим вопросом был купол, который не позволял нам заранее распланировать детально всю работу.

При подписании контракта мы ещё решали, что будем с этим делать, и уже в процессе находили оптимальную методику. Сроки сдачи объекта мы не меняли, но некоторые работы на объекте было невозможно проводить до принятия окончательного решения по куполу. Требовалось время для дополнительных изысканий и обоснования перед комитетом по охране памятников необходимых расчётов, экспертизы и тому подобное.

Нашими первыми действиями были противоаварийные работы — мы снимали нагрузку с существующего купола, чтобы он не обвалился, поскольку он был на грани самонесущей способности.

Новый конструктивный элемент, воссозданный по проекту В. А. Кенеля, позволит зданию функционировать в качестве цирка многие годы. Второй купол будет охранять существующий исторический, который является памятником архитектуры, и принимать на себя всю ветровую, снеговую нагрузку и самое главное — отвечать за технологии. 300 тонн — это расчётная нагрузка для проведения всех шоу, спектаклей цирка.

— Но ведь купол не единственная сложность в ходе ремонтно-реставрационных работ. Почему он выделяется особо?

— Потому, что он является определяющим элементом — как конструктивным, так и идеологическим. Купол в цирке определяет атмосферу и настроение. Как конструктивный элемент здания он принимает на себя всю функциональную нагрузку. Цирк в конце XIX века строился как конный. И та уникальная серебристая безопорная конструкция, которую мы видим, предполагала своей основной функцией перекрытие здания и защиту от осадков и ветров. В процессе развития цирк сильно изменился: усложняются номера, элементы шоу подразумевают использование более тяжёлых предметов, и всё это идёт в дополнительную нагрузку к куполу, так как кроме него не на что крепиться. В цирке два главных акцента — манеж и купол. Считайте, они как мозг и сердце. Манеж, к счастью, мы не испортили никакой механизацией. Это было связано с определённой геологией и структурой фундамента. Сложная структура грунтов, близлежащие воды привели нас к выводу, что не нужно ставить эксперименты на столь дорогом объекте. К счастью, нас услышали, поэтому идея углубления не была реализована. Так что следующая после купола ответственная и обширная часть — это реставрация.

Не менее важен и конструктив. Нужно было сделать усиление фундамента, стен и всего каркаса так, чтобы цирк не нуждался в капитальном ремонте ближайшие 50–100 лет. Между этими составляющими сложно расставить приоритеты. Купол — на первом месте, а среди остального — у каждого свои предпочтения. Для кого-то важнее точность воссоздания царской ложи, для кого-то — грамотно заложенный траверс, гарантирующий безопасность воздушного гимнаста.

— Как принималось решение, какой именно вид цирка воссоздавать?

— В таких случаях всегда следует возвращаться к первоисточникам. Мы ориентировались на документы, иконографию, чертежи и, конечно, на пожелания художественного руководителя В. И. Полунина. Мы вернулись к одной из стадий конца XIX века. Тогда было чёткое зонирование: внизу были особо дорогие места, и мы попробовали воссоздать именно эту конфигурацию — всего 1200 мест для почётной публики высокого статуса и демократичная галёрка, на которой помещалось до 5000 человек стоя. Но не полностью воссоздали разделение этой статусности, а показали зонирование и визуально разделили амфитеатр. Сейчас все места сидячие и кресла везде одинаково удобные. Царскую ложу воссоздавали по фотографиям тех времён, максимально исполнили всё, что нашли в изображениях. Обнаружили плитку «терраццо» и продолжили рисунок и фактуру. Это обычная практика. В фойе были воссозданы скульптуры восьми кариатид, утраченные в советское время.

— Насколько работа с цирком отличается от работ с театральным объектом?

— Работа с цирком отличается весьма серьёзно, так же, как театр отличается, например, от музея. Есть такой аспект, как технологии. Они присущи тому или иному направлению с определённой функциональностью. Насколько это сложно — уже другой вопрос. Сюда входят и расчётные темы по несущей способности конструктива, и закладка технических элементов, таких как кольца, утки, траверсы и прочие крепёжные узлы, которые необходимы в цирке. Отдельный вопрос — помещения для животных. Нельзя сказать, что слоновник — это уникальное сооружение, но там свои санитарные требования, условия кормления, хранения продуктов и так далее. Это всё должно учитываться. Например, приёмная амфитеатра, переходящая в зону нахождения животных — форганг, — должна быть в тёмных тонах, чтобы не пугать зверей сильным контрастом. Всё это формулировали в техническом задании работники цирка.

— Все ли пожелания цирка удалось выполнить?

— К сожалению, никогда на сто процентов нельзя удовлетворить заказчика. Возможны только компромиссные решения. Это считается отличным результатом. Конечно, в цирке всегда хотят большего. Больше возможностей, света, звука, вариантов трансформаций зала, манежа. Предела совершенству нет. У Вячеслава Полунина были задумки, которые предполагали трансформацию классического цирка в площадку, разделённую на две части: амфитеатр и а-ля кабаре, когда площадка накрывает два-три ряда и получается один уровень со столиками... Обсуждалась площадка на крыше, пристройка ресторана. Но на всё это у нас есть ограничения. Здание цирка — это памятник архитектуры в центре города, его внешний облик строжайше охраняется.

Из того, что было возможно сделать, на мой взгляд, выжат максимум. И те решения, которые были приняты в амфитеатре, очень нравятся мне самому, потому что я знаю, каким трудом они давались. В результате руководство цирка осталось довольно, как и Росгосцирк.

— Таким образом, вы были между двумя сторонами — с одной цирк, который фонтанирует идеями, а с другой — КГИОП, строго следивший за тем, чтобы памятник культурного наследия не был изменён?

— На самом деле этих сторон гораздо больше. Есть ещё генпроектировщик, который осуществляет авторский надзор за безопасностью и эстетикой. Есть технический надзор, который следит за технологиями, сроками, применениями различных материалов. Участников очень много. Стройка — процесс очень сложный.

— Почему КГИОП так долго рассматривал и не согласовывал вариант воссоздания второго купола?

— Это их работа — внимательно просматривать каждый пункт. КГИОП контролирует всё до последнего крепления. И нашей задачей было показать им, что всё сделано правильно.

— По итогу работ насколько купол близок к тому, что был раньше?

— Можно сравнить прежний контур, который был в советское время, наложив на старую фотографию новый. Конечно, сейчас другая конфигурация. Мы воссоздали исторические габариты. Деформация металла пошла внутрь, поэтому мы как бы выдавили его, надули как шарик, и он вернулся к первоначальным очертаниям. Новая конструкция купола дала новые небесные линии, и вместе с фонариком и шпилем она вернула исторический вид Цирка Чинизелли.

— С какими близкими по сложности объектами в городе можно сравнить цирк?

— Трудно сказать! Купол — это совершенно уникальная вещь, проект всероссийского уровня. Конечно, в мире подобные объекты встречаются, например, дублирующий купол во Флоренции — классический вариант, возможно, есть и в современном исполнении. Но в целом Цирк на Фонтанке исключителен.

Фотографии Юрия Молодковца

Фотографии Елены Бледных

À PROPOS

Александр Анатольевич Шабасов — директор ФГБУ «Северо-Западная Дирекция по строительству, реконструкции и реставрации» — организации, которая выполняла функции технического заказчика во время ремонтно-реставрационных работ в здании Цирка на Фонтанке в 2014–2015 годах. В списке произведённых и находящихся в производстве работ такие объекты, как БДТ, Консерватория, фондохранилище Этнографического музея, Новая сцена Академического Малого драматического театра, дворцово-парковый ансамбль «Ораниенбаум» и другие.

«Под куполом цирка» называлась пьеса И. Ильфа, Евг. Петрова и В. Катаева, по которой был снят в 1936 году фильм Григория Александрова «Цирк». Много позже, в конце восьмидесятых, сняли и фильм «Под куполом цирка», но уже по оперетте И. Дунаевского «Сын клоуна».