В очертаниях остатков стен и башен — черты той новоготики, что с конца XVIII века вошла в отечественный архитектурный обиход. Однако дом — хотя его можно назвать также и дворцом, и замком — построен в 1870-х годах. Автор проекта неизвестен. Возведён дом на территории усадьбы, с середины XIX века принадлежавшей генерал-лейтенанту, барону Михаилу Георгиевичу Врангелю, лифляндскому генерал-губернатору.
Дом поставлен на холме рядом с упомянутой деревней Торосово, в которой числилось тогда 22 двора да кузница. Врангелям принадлежали также соседние деревни Лопец и Теплицы. Вокруг торосовской усадьбы раскинулся обширный рукотворный парк, в котором было продумано всё — расположение участков, зоны растительности, куртины, поляны, дорожки. И сегодня среди кустов и высокой травы вокруг усадебных развалин можно разглядеть очертания старых парковых аллей. Растительность в парке, когда-то высаженная планомерно, удивительно разнообразна, сохранился даже завезённый сюда в XIX веке декоративный кустарник. С парком замок некогда являл единую живописную композицию.
Дом — двухэтажный, архитектурой своей отдалённо напоминает рыцарский замок в старой доброй Англии. Возведён он из обожжённого кирпича. Башенки, арки, готические окна… Через дорогу расположились хозяйственные постройки, они сложены из мощных валунов, скреплённых негашёной известью с глиной, — всё как в старые добрые времена. И сегодня развалины замка на фоне буйной растительности выглядят внушительно, величественно, почти сказочно. Стоящий на возвышенности полуразрушенный замок виден почти с любой точки парка.
Дворянский род Врангелей — довольно древний и обширный, в Дании он известен с XII века. Позже представителей рода судьба раскидала по разным уголкам Европы, а в середине XVIII века Врангели оказались и на службе у русского двора.
В 1653 году деревня Торосово на территории подначальной Швеции Ингерманландии была подарена шведской королевой Кристиной барону Герману фон Врангелю, а когда Ингерманландия в начале XVIII века отошла России, ставшие российскими подданными бароны Врангели владения свои сохранили. В этих местах вместе с ними продолжали жить и владеть землями выходцы из Прибалтики и Северной Европы — Корфы, Веймарны, Траубенберги, Блоки… Роды эти издавна породнились между собой. К слову сказать, дед хозяина усадьбы — Георгий Ермолаевич Врангель, предводитель Ямбургского дворянства и обладатель Золотого оружия, — был женат на Доротее (Дарье) Александровне Траубенберг, являвшейся правнучкой Абрама Петровича Ганнибала и троюродной сестрой Александра Сергеевича Пушкина. Вот и такое любопытное родство…
Название деревни Торосово, очевидно, шведского происхождения. На старых шведских картах Ингерманландии и Ижорской земли 1670–1690-х годов и на русских картах начала XVIII века она обозначена как Дороскова, Доросва, Доросово, Тороссово. C середины XIX века деревня вошла в состав Петергофского уезда Санкт-Петербургской губернии.
Имя барона Врангеля, естественно, у многих вызывает ассоциации с одним из лидеров белого движения в годы Гражданской войны — «чёрным бароном» Петром Николаевичем Врангелем, главнокомандующим Вооружёнными силами Юга России. Он приходился племянником хозяину усадьбы в Торосово, отношений с дядей не поддерживал, но впоследствии судьба свела главнокомандующего с детьми лифляндского генерал-губернатора.
После Михаила Георгиевича владельцем торосовской усадьбы стал его сын Георгий Михайлович, окончивший Александровский лицей в Петербурге, «наследник» Царскосельского лицея, где учился Пушкин, — с ним Георгий Михайлович, как упоминалось, был в дальнем родстве. Георгий Михайлович вёл хозяйство умело, с немецкой дотошностью, крайне рационально используя и наёмный труд, и свои средства. При нём продолжал расширяться парк, к началу ХХ века увеличившийся в размерах почти в пять раз. Необычайно расширилось хозяйство, одних лошадей у него было более ста. При этом человеком он был добродушным, с крестьянами ладил, помогал им инвентарём, деньгами, некоторым даже строил избы за свой счёт.
После революции 1917 года Георгий Михайлович решил не покидать имение, остался в нём с женой и малолетними детьми. В 1918-м имение отобрали «в общую собственность», но Георгию Михайловичу разрешили жить в доме, оставили корову и лошадь, даже назначили паёк. Однако несколько месяцев спустя, по навету одного из недоброжелателей «буржуя» Врангеля, в усадьбу нагрянули революционные матросы, разгромили дом, отобрали у барона оставшиеся деньги, ценные вещи и хотели увести барона с собой. Его кинулись защищать крестьяне, и разозлённые матросы в упор расстреляли барона и накинулись было на маленьких детей. Детей крестьяне отстояли. Когда матросы ушли, крестьяне решили похоронить барона в его родовом склепе у Преображенского храма в селе Раскулицы. Сейчас это кладбище имеет печальный вид, никто за ним не следит, многие памятники разрушены… А после убийства Георгия был убит в Теплицах и его брат Михаил вместе со всей семьёй.
Вдове барона — Марианне Львовне, урождённой княгине Голицыной, — вместе с детьми удалось бежать в Петроград. Её старший сын Юрий, под впечатлением увиденного потерявший рассудок, скончался. Детей Льва, Бориса и дочь Нину баронесса потеряла в суматохе и одна уехала за границу в Бельгию. Дети остались на попечении няни. Только в 1926-м няня смогла переправить детей в Литву и оттуда в Бельгию, к матери и к дяде — «чёрному барону» Петру Николаевичу, который увидел своих родственников впервые.
Самой необычной оказалась судьба Бориса Врангеля. В Бельгии он окончил католический иезуитский колледж, но ушёл в православие, стал священником. В 1940-м вступил в Народно-трудовой союз (НТС) и с началом войны уехал в Россию в составе Псковской духовной миссии, развернувшей религиозную деятельность на оккупированной территории. Имел тайные контакты с псковскими партизанами, но при подходе Красной армии вынужден был уйти в Литву, где его вскоре арестовали сотрудники СМЕРШа. Он был осуждён на 20 лет лагерей. В лагерях, кстати, подружился с находившимся там Львом Гумилёвым. По освобождении работал слесарем, был помощником настоятеля в одном из псковских храмов, а под конец жизни стал псаломщиком в Псковском Любятовском храме. В 1992 году Борис Врангель вдруг возвращается к политической деятельности и входит в петербургскую группу Народно-трудового союза, в котором, по сути, состоял уже 50 лет. Он умер в 1995 году и похоронен во Пскове. В своём родном Торосово ему удалось побывать впервые только в 1963 году. Он увидел руины, которые для него, возможно, были прежде всего свидетелями разыгравшейся здесь некогда страшной трагедии, изломавшей жизнь его родных и его собственную.
Стоишь сейчас перед усадьбой, и действительно кажется, что здесь недавно прошла война. Хозяйственные постройки в годы советской власти ещё использовались местным совхозом для своих нужд, но теперь заброшены, от них остались одни стены. В усадебном доме в 1990-х разместили было местную школу, но она вскоре переехала, и, давно разграбленный и разрушенный, замок вновь смотрит пустыми глазницами неизвестно куда — то ли в прошлое, то ли в будущее. Вопрос о восстановлении усадьбы во властных структурах пока так и не поднят. А ведь ещё не поздно её спасти…
À PROPOS
Юрий Николаевич Кружнов — театровед, музыковед, редактор нескольких журналов, автор многих статей по искусству, краеведению, а также полутора десятков книг, среди которых: «Легенды БДТ», роман-версия «Экзамен в Царскосельском лицее», сказка-повесть «Чёрная каша», исследование «История квартирного вопроса в России»; участник ряда научных проектов в области культуры
