Увеселительных садов в истории Петербурга было несколько десятков. Одним судьба отмерила месяцы, другим — десятилетия, как тому же «Аквариуму», просуществовавшему почти 40 лет. Сбивает, конечно, слово «увеселительные». Увеселительный — значит, несерьёзный. Но можно ли назвать несерьёзной, скажем, эстраду? Или цирк?
Ещё Пётр Первый начал насаждать в новой столице разные «садовые затеи»: гуляния в Летнем саду «с музыкою и танцами», знаменитые «петровские ассамблеи», устраивавшиеся частенько на открытом воздухе… И позже редко какой вельможа не устраивал в своём саду разные увеселения, аттракционы, гуляния. В екатерининские времена куда как знамениты были Нарышкинский сад, сад Строгановой дачи, сад Елагина на Мельгуновском острове, Разумовских «на Крестовском острову», Волконских на Каменном… Для гостей устраивались фейерверки, танцы, запускались воздушные шары, выступали акробаты и жонглёры. В садах строили залы и павильоны для балов и прочих увеселений, именуемые «воксалами» (от Воксхолл Бридж, названия первого увеселительного сада, разбитого в 1661 году близ Лондона). У нас первым знаменитым воксалом стал в 1770-х «Воксал в Нарышкинском саду». В 1820-х излюбленными были Екатерин-гофский и Петровский, в 1830-х — Павловский, устроенный у станции Царскосельской железной дороги (с тех пор помещения железнодорожных станций и стали называть «вокзалами»). Здесь звучало много музыки: не раз выступал Иоганн Штраус со своим оркестром, цыганские хоры, народные куплетисты. При воксалах и садах непременно работал ресторан. Особенностью же всех садов была открытость их для широкого круга публики.
В 1840-х годах, когда на историческую сцену стал выходить богатый купец-предприниматель, произошёл поворот и в истории увеселительных садов. Жил в Петербурге некий знаменитый швейцарец Иван Иванович Излер, содержатель двух лучших в городе кондитерских на Невском проспекте. В 1847 году он арендовал у графа Строганова часть его сада «Заведение искусственных минеральных вод» на Чёрной речке, выстроил там воксал, устроил аттракционы, панорамы, разбил прекрасный парк с прудами, газонами, куртинами, аллеями «сюрпризов и грёз» — короче, превратил новый сад в огромный, как сейчас сказали бы, «развлекательный центр». Ресторан, концертный зал, лучшие артисты — русские и зарубежные. По вечерам — иллюминация. И всегда — море цветов. По Неве к саду от Эрмитажа пустили паровой катер. Народ валом валил. Полный успех и — немалый доход! Это были первые ростки нашей «зрелищной индустрии». Слава «Минерашек» Излера была такова, что их посетил сам император Николай Первый. Рассказывают, присел на скамейку, посмотрел пару номеров, а уезжая, подарил Излеру 3000 рублей. В 1850 году журнал «Современник» напечатал восторженные стихи, посвящённые Излеру: «Прихожу на праздник к чародею: / Тьма народу там уже кипит…» Их автором был Н. А. Некрасов.
Дело Излера, естественно, подхватили. Увеселительные сады на манер излеровского (то есть как доходное предприятие) стали появляться, словно грибы после дождя, — «Альгамбра», «Вилла Боргезе», «Демидов сад», «Королёва дача», «Монплезир», «Петровский сад»… В 1853 году в «Ведомостях С.-Петербургской полиции» отмечалось: «Теперь загородных увеселительных мест около Петербурга не пересчитать…»
А вот, например, программа представлений в «Крестовском саду»: «1. Отрывки из любимых французских оперетт; 2. французский и русский шансон; 3. характерные танцы; 4. акробатические выступления; 5. комические сценки; 6. фокусники из Парижа; 7. большая военная пантомима, участвуют 200 человек кавалерии и пехоты…» Программа менялась каждый день. Кстати, наш Зоологический сад, открытый в 1864 году, тоже устраивался как увеселительный — с рестораном (знаменитая тогда «Зоология»), аттракционами, открытым театром, показом зверей. А позже стали невероятно знамениты «Аркадия», «Помпеи», «Ливадия», «Фоли-Бержер», «Альказар», «Луна-парк»… Сады — это был праздник веселья и бездумного времяпрепровождения. Но разве не ту же радость мы испытываем в цирке? И почему же мы так любим его с детства? О садах с восторгом писали, кроме Некрасова, И. С. Тургенев, Н. Я. Агнивцев, Саша Чёрный, А. А. Блок… Там в одном из ресторанов родились у Блока строки: «Я послал тебе чёрную розу в бокале / Золотого, как небо, аи…».
Впрочем, не всегда времяпрепровождение было бездумным. В увеселительных садах пели Ф. И. Шаляпин и Л. В. Собинов, исполнялись произведения (иногда впервые) П. И. Чайковского, А. К. Глазунова, А. Г. Рубинштейна, пел хор А. А. Архангельского, в пантомимах и интермедиях выступали К. А. Варламов, В. Н. Давыдов, В. В. Стрельская.
В увеселительных садах соединялись, казалось, несоединимые жанры и виды искусств. Говоря по-современному, это был комплексный подход к репертуару, причём упор делался на зрелищность и эффект в лучшем смысле слова. Благодаря увеселительным садам в Петербург в 1860-х «проник» французский шансон. К нам впервые приехали звёзды французской эстрады — Грэндор, Филиппо, А.-Р. Дебриеж, Г. Шнейдер, А. Жюдик. В увеселительных садах складывался тип представления, который позже назовут «эстрадным концертом». По сути, в горниле увеселительных садов вызревало наше искусство эстрады. Здесь оно становилось самостоятельным видом искусства.
Но королевой петербургских садов, конечно, была оперетта, без неё не существовал ни один крупный сад. Кульминацией этой «любви» стало открытие в 1901 году купцом П. В. Тумпаковым сада «Летний Буфф» (на территории Измайловского сада). Здесь Тумпаков сумел создать лучший тогда в Петербурге опереточный театр «Буфф». Звездой его был блистательный Николай Монахов, впоследствии один из основателей БДТ в Петрограде.
Владельцы увеселительных садов умели держать «нос по ветру». В статье моего коллеги об «Аквариуме» упоминаются многие начинания его владельца, вплоть до первого в России «Конкурса красоты». И то, что первый киносеанс состоялся именно в увеселительном саду, не удивительно. Однако антрепренёр Г. А. Александров лишь на два дня опередил городских предпринимателей: уже 6 мая 1896 года на Невском проспекте в доме № 46, в помещении «Магазейна мундиров Н. Нордстрёма», открылся первый в городе кинотеатр. А в 1910 году только на Невском их насчитывалось двадцать пять.
После «Аквариума» кинотеатры (которые тогда называли «живая фотография») стали культивироваться в садах с той же энергией, что и милая петербуржцам оперетта. В «Аквариум» родители водили детей, как водили их в цирк Чинизелли или в Александринский театр.
Сады стали органической частью бытовой петербургской культуры. Нет, о них нельзя думать как о случайном, незначительном явлении.
В советское время «были назначены» их наследники — парки культуры и отдыха (ЦПКиО), но, увы, это была лишь бледная тень истинного праздника славных старых увеселительных садов.
