Расстрелянные здания

Зимний дворец, ещё одно здание музейного комплекса, тоже до сих пор имеет отметины времён войны. Только эти отметины не столь приметные. Например, следы от осколков снаряда на решётке подвального окна того дворцового фасада, что протянулся вдоль Невы. Вражеский снаряд взорвался на Дворцовой набережной, в удалении от Зимнего дворца, но его осколки всё же ударили в стену.

За годы войны зданиям Эрмитажа был причинён огромный ущерб вражескими бомбардировками и артобстрелами. На чердаках разрушено много железных стропильных ферм, весьма значительна площадь сорванной кровли, повреждены сводчатые перекрытия. Осколками и взрывной волной повреждена внутренняя отделка музейных помещений — нередко имеющая художественную ценность. Остекление зданий Эрмитажа в значительной степени было уничтожено. Почти во всех окнах Зимнего дворца были выбиты зеркальные и аметистовые стёкла. Двери из ценных пород дерева и оконные переплёты, оказавшиеся вблизи взрывов, разрушены. Взрывной волной от фугасных авиабомб сильно повреждена отделка Золотой гостиной в Зимнем дворце.

Размер разрушений в зданиях значительно увеличился из-за атмосферных осадков, попадавших в помещения музея через повреждённые кровли и «расстеклённые» окна. Очень пострадали от протечек паркетные полы, лепка и роспись плафонов и стен. Вследствие разрушения остекления фонарей верхнего света особенно пострадали наборные паркетные полы в Ротонде, а также роспись на потолке и полы в Галерее 1812 года Зимнего дворца, в залах Больших просветов Нового Эрмитажа.

Огромные повреждения получил живописный плафон Иорданской лестницы Зимнего дворца, а также лепная отделка и паркетный пол в Романовской галерее Малого Эрмитажа. Вследствие разрушения отопительной системы здания Эрмитажа остались без тепла. Влага, конденсировавшаяся при оттепелях на поверхностях стен и потолков, вызывала дополнительные повреждения отделки.

Первый в Эрмитаже акт, фиксирующий ущерб, причинённый музею, был составлен по поручению Городской комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков под председательством заместителя председателя Исполкома Ленгорсовета главного архитектора города Н. В. Баранова в ноябре 1943 года. В архиве Эрмитажа хранится черновик этого акта.

Акт Государственного Эрмитажа об ущербе, причинённом за время от начала войны по 1 мая 1943 года «действиями немецко-фашистских захватчиков» на сумму 733 197 621 руб., был зарегистрирован в районной Комиссии по учёту ущербов Дзержинского района под № 289 23 ноября 1943 года. В эту сумму входила стоимость всего «разрушенного и повреждённого имущества», включаяздания музея, музейные коллекции и музейное оборудование. Но ведь после составления акта об ущербе враг продолжал бомбить и обстреливать город. Доставалось и Эрмитажу. В декабре 1943-го — январе 1944-го на территорию и в здания музея попали ещё три снаряда. По-прежнему не действовало отопление, через разбитые окна и повреждённые кровли внутрь зданий попадала вода. Здания Эрмитажа и его коллекции продолжали разрушаться.

В архиве Эрмитажа хранится ещё один акт, отражающий ущерб, причинённый музею. Этот официальный документ составлен по поручению Городской комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков 2 февраля 1944 года. Комиссия также работала под председательством Н. В. Баранова. В акте приводятся уточнённые цифры стоимости «уничтоженного, разрушенного и повреждённого имущества».

Всего Государственный Эрмитаж понёс ущерб на сумму 767 758 791 рубль. Зимний дворец пострадал на 547 197 750 рублей. Здание Малого Эрмитажа — на 52 324 000 рублей. Здание Старого Эрмитажа — на 14 565 460 рублей. Здание Нового Эрмитажа — на 53 119 440 рублей. Здание бывшего музея Штиглица, где до войны помещался Первый филиал Эрмитажа и работал эрмитажный сектор художественно-промышленной техники, размещалась выставка предметов прикладного искусства, — пострадало на 30 189 880 рублей. Здание Эрмитажного театра — на 16 453 700 рублей. Здание дома № 30 (Запасного дома) — на 394 060 рублей. Коллекции художественных собраний Государ-ственного Эрмитажа пострадали на сумму в 52 893 000 рублей, музейное оборудование и хозяйственный инвентарь — на 621 501 рубль.

В этом же акте указывались и расходы, связанные с эвакуацией и реэвакуацией музейных ценностей, которые включали в себя затраты на консервацию коллекций и зданий, затраты на перевозку музейного имущества. Расходы по эвакуации оценивались в сумме 531 326 рубля, расходы по реэвакуации — в 2 656 630 рублей. Также в этом документе перечислены снаряды и авиабомбы, с сентября 1941 года по январь 1944 года попавшие в здания и на территорию музея, которые произвели значительные разрушения.

Перечислим все снаряды и бомбы, попавшие на территорию музея и указанные в этом акте:

— 11 сентября 1941 года — прямое попадание фугасной авиабомбы в здание бывшего музея Штиглица, Первого филиала Эрмитажа (Соляной переулок, № 9б)

— 18 сентября 1941 года снаряд взорвался на улице Халтурина у фасада Нового Эрмитажа перед мостом через Зимнюю канавку

— 29 декабря 1941 года на территории музея разорвалось три снаряда, один из них повредил портик с атлантами

— 18 апреля 1942 года пять снарядов попали в крышу Зимнего дворца и один в крышу Малого Эрмитажа над Романовской галереей

— 14 мая 1942 года два снаряда разорвались в крыше Зимнего дворца

— 18 июня 1942 года снаряд попал в стену Малого Эрмитажа, в то место, где находится Романовская галерея

— 28 июня 1942 года один снаряд разорвался в крыше Нового Эрмитажа над 12-колонным залом, второй — в крыше котельной здания электростанции, располагавшейся в Электродворе

— 25 января 1943 года три авиабомбы взорвались на Дворцовой площади и в Саду Трудящихся

— 15 мая 1943 года авиабомба попала в окно помещения хранения картин ОИРК в Зимнем дворце, бомба не взорвалась

— 9 августа 1943 года снаряд, пробив крышу, разорвался в вестибюле здания бывшего музея Штиглица

— 5 декабря 1943 года снаряд разорвался на Дворцовой площади перед фасадом Зимнего дворца у Октябрьского подъезда

— 16 декабря 1943 года снаряд разорвался во дворе Зимнего дворца вблизи Гербового зала и галереи Растрелли

— 2 января 1944 года снаряд крупного калибра, пробив крышу и потолок Гербового зала, разорвался на полу Гербового зала перед входом в Петровский зал.

Из этого акта, подписанного многими видными и авторитетными людьми, такими, как главный архитектор Ленинграда Н. В. Баранов, главный архитектор Государственной инспекции по охране памятников Ленинграда Н. Н. Белехов, художник А. П. Остроумова-Лебедева, директор Ленинградского отделения Всероссийской академии художеств В. Ф. Твелькмейер, и. о. директора Эрмитажа М. В. Доброклонский, следует, что в здания Государственного Эрмитажа (включая здание музея Штиглица) попало 19 снарядов и пять авиабомб.

Но, как оказалось, эти цифры не соответствуют действительности, и в здания музея попало гораздо больше снарядов. Так, И. А. Орбели на заседании Международного военного трибунала в Нюрнберге 22 февраля 1946 года говорил, что «в Эрмитаж попали две авиабомбы и около тридцати артиллерийских снарядов».

И действительно, в архиве Эрмитажа хранится план зданий музея с нанесёнными на него местами «ранений» Эрмитажа, которых значительно больше, чем указано в акте от 2 февраля 1944 года. План составлен на основе неизвестных документов —которые ещё предстоит найти — и существенно дополняет информацию, содержащуюся в февральском акте 1944 года. На плане указаны места попадания 29 снарядов и трёх бомб. При этом на Дворцовой площади обозначено попадание всего одной бомбы — вместо трёх, указана одна бомба, попавшая в Зимний дворец — как и в акте, и одна бомба обозначена во дворе Эрмитажного театра, а в акте её нет.

Писатели С. Варшавский и Б. Рест в своей книге «Подвиг Эрмитажа» сообщают ещё об одном документе 1942 года — донесении из Эрмитажа в штаб МПВО Дзержинского района: «Сообщаем, что во время артиллерийского обстрела 8 мая в 17 часов один снаряд попал в Чёрный проезд и разорвался возле пешеходного тротуара в третьем арочном пролёте, считая от входа в библиотеку, образовав воронку диаметром около 2 метров, глубиной 0,55 метра... При разрыве снаряда пострадал один человек — боец ВПК Евгений Тодовский, который проходил в расстоянии 25 метров от места взрыва снаряда и получил осколком ранение в живот; смерть наступила мгновенно». Как следует из этого документа в результате взрыва был убит боец ВПК Эрмитажа. Это единственная смерть, произошедшая на территории музея в результате артиллерийского обстрела за всё время войны.

Сотрудник отдела изобразительного западноевропейского искусства Н. Н. Никулин, пришедший в Эрмитаж после войны, вспоминал, что большой осколок артиллерийского снаряда долго торчал в одной из дверей красного дерева, находившихся в Сивковском переходе, проходящем над Чёрным и Шуваловским проездами, а также в здании Малого Эрмитажа, соединяя Новый Эрмитаж и Зимний дворец. Переход был построен архитектором А. В. Сивковым в 1939 году. Учитывая, что больше никаких взрывов в Чёрном проезде вблизи Сивковского перехода не происходило, можно прийти к заключению, что в двери находился осколок снаряда от взрыва 8 мая 1942 года.

Отметим, что до сих пор в одной из дверей в переходе над Чёрным проездом на уровне головы взрослого человека имеется заделка, появившаяся после извлечения того осколка снаряда. Очевидно, что впереди исследователей военной истории Эрмитажа ещё ждут многие открытия…

После войны Эрмитаж стоял израненный, без стёкол, с пробоинами в стенах и в крыше, иссечённый осколками, с осыпавшейся внутренней отделкой и вспученным паркетом. Но музей залечил все свои раны. Хотя на гранитном цоколе недалеко от атлантов, под штукатуркой стен снаружи и в залах, на железных конструкциях чердаков навсегда остались шрамы, напоминая нам о тех днях, когда небольшой по численности коллектив музейных работников в тяжелейших условиях фронтового города сохранял ценнейшие памятники культуры и истории человечества.