Первым заданием, которое завод выполнял под личным руководством А. А. Сизова, было оборудование пляжа «Ласковый» в Солнечном. Тогда он был уже председателем Ленгорисполкома. А пляж «Ласковый» стал первым благоустроенным пляжем в Ленинграде. Все эти «чайки», урны, скамейки были изготовлены в наших цехах… Сам Сизов делал наброски, студенты Мухинского училища — ныне Академии Штиглица — доводили художественную часть работы в эскизах, и мы воплощали в бетоне уникальные элементы малых архитектурных форм.
— Наверное, председатель Ленгорисполкома как инициатор создания Экспериментального завода продолжал опекать ваше предприятие и из своего высокого кабинета в Мариинском дворце?
— Это правда. В том смысле, что не давал загружать нас обыденными задачами, выпуском скучной серийной продукции. Обоснованно подчинил тресту Ленинградоргстрой, занятому организацией строительного производства во всём городе. Одним из направлений производственной деятельности завода является работа по изготовлению уникальных, единичных конструкций для значимых объектов города — таких, как станции метро, дворцы спорта, промышленные предприятия, монументальные архитектурные комплексы. За время работы получено более 60 авторских свидетельств. Научные труды работников завода опубликованы во многих отечественных и зарубежных изданиях. Они признаны ведущими учёными в области бетона и железобетона.
Среди важнейших объектов, в строительстве которых коллектив завода принимал участие, значатся Дворец спорта «Юбилейный», Спортивно-концертный комплекс имени Ленина, Дворец молодёжи, Научно-исследовательский институт галургии на Ленинском проспекте, здание Центробанка, станции метро «Площадь Мужества», «Политехнический институт» и многие другие. Впервые в мире нами применён машинный способ производства тонкостенных армоцементных конструкций. Выполнены конструкции покрытия автобусных и троллейбусных парков, станций Невско-Василеостровской линии Санкт-Петербургского метрополитена, конференц-залов Санкт-Петербургского государственного университета в Старом Петергофе, универсамов и иных объектов в виде плит регулярной структуры. С нашим участием построены первое здание легендарной 137-й серии жилых домов, Реставрационно-хранительский центр Государственного Эрмитажа «Старая Деревня», пивзавод «Вена», Ледовый дворец спорта, уникальный жилой дом на Итальянской улице, Большой концертный зал «Октбярьский», гостиница «Санкт-Петербург», храм на улице Коллонтай. Мы участвовали в создании многочисленных произведений искусства — в частности, памятников на Дороге жизни, включая знаменитое «Разорванное кольцо», а также Мемориально-музейный комплекс на площади Победы.
Полвека на производстве
— Сколько лет вы на заводе?
— Работаю здесь с 1972 года, более полувека. Александр Сизов, создав этот завод, определил и мою дальнейшую судьбу. После окончания Ленинградского инженерно-строительного института в 1968 году я трудился на заводе № 3 объединения «Баррикада» в должности начальника цеха.
В 1971-м директор завода В. А. Голубенков, мой друг и учитель, был переведён на Экспериментальный завод Главленинградстроя на должность директора. Он предложил мне перейти к нему главным технологом с перспективой стать главным инженером. Так я был переведён на Экспериментальный завод. В 1988 году В. А. Голубенков ушёл на повышение, генеральным директором Научно-производственного объединения «Керамика», а я был утверждён гендиректором завода. Был им вплоть до 2021 года, когда меня избрали председателем наблюдательного совета акционерного общества. Место и значение нашего предприятия в строительной индустрии города определяется списком перечисленных выше важнейших объектов. Специалистами завода в бетоне на века сохранена память о трагических днях блокады Ленинграда. Экспериментальный завод и я лично являлись членами рабочей комиссии Национального комитета СССР Международной ассоциации по пространственным конструкциям (ИАСС). Результаты исследований докладывались и обсуждались на заседаниях рабочей комиссии в Москве, Киеве, Калининграде, Таллине, Лионе, Бордо, Гаване, Манчестере...
— Строителем стали тоже не случайно?
— После окончания школы в Чернигове городской военкомат предложил мне как сыну погибшего во время войны офицера ходатайствовать о поступлении в Ленинградское высшее военно-морское училище имени Ф. Э. Дзержинского. Но, в силу различных обстоятельств, уже прибыв в училище для прохождения медкомиссии и сдачи экзаменов, я всё-таки не решился посвятить всю жизнь армии. Однако, поступать в институт было уже поздно, и мы с приятелями поступили в Ленинградский архитектурно-строителный техникум на Моховой улице, где был тогда недобор. Так я стал строителем.
После техникума меня направили мастером-отделочником в УОР-62 Главзапстроя. После 4-х месяцев работы я был призван в Советскую армию, в Ленинградский военный округ. Служил в Воркуте, на Новой Земле, на Ямале. После более чем трёх лет службы был занесён в книгу почёта воинской части и получил в качестве поощрения возможность сдавать экзамены в Ленинградский инженерно-строительный институт и в случае успешной сдачи досрочно демобилизоваться. Таким образом, я поступил в престижный технический вуз с высочайшей квалификацией профессорско-преподавательского состава. Мне посчастливилось слушать лекции В. А. Гастева, Н. Н. Аистова, А. П. Павлова, П. И. Баженова, других профессоров с мировыми именами.
— Мы правильно понимаем, что специалист по бетону обязан разбираться не только в физике и химии, но и в архитектуре?
— Физика и химия достаточны в пределах институтской программы. Специфика работы на Экспериментальном заводе, номенклатура выпускаемых изделий позволяет сотрудничать не только с конструкторами и технологами, но и с архитекторами, художниками. Здесь можно проявить себя и в науке, и в творчестве. Работая на заводе, сотрудничая с родным вузом — теперь он именуется Санкт-Петербургским государственным архитектурно-строительным университетом, — я защитил кандидатскую диссертацию, стал заслуженным и почётным строителем России, совместно с учёными СПбГАСУ, профессорами В. И. Морозовым и Ю. В. Пухаренко, был удостоен звания лауреата премии Правительства Российской Федерации в области науки и техники, а также звания изобретателя СССР. Был награждён знаком «Гражданский инженер», имею 25 авторских свидетельств на изобретения, опубликовал более пятидесяти научных работ в отечественных и зарубежных изданиях, возглавляю Государственную аттестационную комиссию на кафедре железобетонных конструкций.
Любовь к искусственному камню
— Валерий Семёнович, бетон, или, как его когда-то называли «римский цемент», известен ещё с конца XVIII столетия, да и завод ваш работает уже полвека. Насколько ещё велико поле для экспериментов в этой области?
— Поле деятельности для экспериментов на нашем предприятии поистине неисчерпаемо. Бетон — материал неограниченных возможностей. Не только строительный, но и архитектурный, скульптурный. От других искусственных камней он отличается характеристиками и по прочности, и по морозостойкости, и по водопроницаемости. Бетон прекрасно может быть использован как для несущих, так и для ограждающих конструкций, для массивных и тонкостенных, для архитектурных элементов на фасадах зданий, для малых архитектурных форм.
— А как насчёт опасностей для человеческого организма? Не выделяет ли каких вредных веществ, не излучает ли чего нехорошего?
— Бетон — естественный материал из природных: песка, щебеня и цемента, то есть продукта помола клинкера. Как материал экологически чистый, он может применяться и на улице, и в помещении. При этом, если правильно его эксплуатировать, долговечный, на века.
— В структуре завода есть лаборатория. Какими экспериментами она занята?
— Лаборатория — это техническое подразделение завода, задача которого — испытание бетона и конструкций из него на прочность, истираемость, водопоглащение, морозостойкость и т. д. Следит за качеством изготовления в соответствии с техническими условиями и государственными стандартами. А инновациями занимается технологический отдел и инженерные службы.
— Что может преждевременно снизить срок службы бетона?
— Некачественное изготовление. Если технология соблюдена и применяется надлежащая эксплуатация, то бетон практически вечен, набирает максимальную прочность через пятьдесят лет.
Наука и технологии
— Ваша специализация, заточенность на оригинальные разработки очень тесно связана с научной деятельностью...
— Да, конечно. Поэтому у нас много научных публикаций и постоянное сотрудничество с вузами, научно-исследовательскими и проектными институтами. Вузы — это прежде всего Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет, а также Университет путей сообщения. Проектных институтов теперь, увы, почти не осталось. Раньше мы плотно работали с ЛенНИИпроектом, а особенно с ЛенЗНИИЭПом. Совместно участвовали в разработках в сфере тонкостенных пространственных конструкций, были членами рабочей комиссии Комитета СССР по пространственным конструкциям, Международной ассоциации — ИАСС. Институт был с колоссальным научно-техническим потенциалом. К сожалению, его закрыли.
— А зарубежные партнёры?
— Когда началась перестройка, нас начали приглашать за рубеж. С академиком Борисом Анатольевичем Миранковым, крупнейшим специалистом в области пространственных большепролётных тонкостенных конструкций, мы дважды были во Франции на международных симпозиумах: «Композиты с текстильным армированием в строительстве» в Лионе в 1990 году, а также «Песчаный бетон» в городе Бордо в 1991 году. Представляли свои доклады на международном симпозиуме по армоцементным конструкциям в Гаване в 1991 году и на международном симпозиуме в Манчестере в 1994-м. Общались с учёными и производственными фирмами в Германии и Финляндии. Приобрели и эксплуатируем германские технологические линии по изготовлению элементов мощения и финские — по изготовлению стеновых панелей. К сожалению, сейчас деловые контакты практически прекращены, остались только личные.
— Удивительно, что такие как вы специалисты в производстве бетона испытывают трудности, когда в стране очевидный строительный бум!
— Дело в том, что производители железобетонных конструкций попали в колоссальную зависимость от крупных подрядчиков и застройщиков. Они диктуют нам цены. Новинки их не интересуют, им проще поднять отпускную цену квадратного метра жилья. Вот пример: как сейчас в кирпичных домах перекрывают с фасада оконные проёмы? Укладывают дорогостоящий металлический уголок, а затем продолжают кладку облицовочным кирпичом. Мы предложили бетонную окрашенную перемычку с рустовкой под кирпич. Один только уголок стоит дороже, чем вся наша перемычка. А ведь его же ещё надо привезти, разрезать, покрасить… Не считая даже экономии двух рядов кирпича. Спрашиваю у коллег-подрядчиков: как вам? Да, да, говорят, — здорово! — но только и всего. Проще поднять цену на жильё.
— Тогда, возможно, проще внедрять инновации в малых архитектурных формах?
— Практически все конструкции малых архитектурных форм являются разработками завода и изготавливаются серийно. Это скамейки в широкой номенклатуре, цветочницы, урны, надолбы, элементы ограждения различного назначения, контейнерные площадки, вазы, балясины, элементы парапетов, карнизы, решётки, различные индивидуальные элементы из металла, дерева, бетона и тому подобное. Сотрудничаем с ведущими архитекторами города Ю. И. Земцовым, Л. В. Канунниковой и многими другими.
На заводе смонтирована немецкая технологическая линия по изготовлению элементов мощения. Огромное количество улиц, площадей в городе замостили нашей тротуарной плиткой. Разработана и смонтирована технологическая линия по изготовлению бортового камня методом вибровакумирования, не имеющая аналогов в России, позволяющая получать прочностные характеристики, приближенные к граниту.
С архитектором Ю. С. Земцовым мы благоустраи-вали площадь Труда. С Л. В. Канунниковой к 170-летию Архитектурно-строительного университета выполнили благоустройство у входа в вуз — мощение, эллипс вокруг дерева, шары, решётки...
Бетонщики и художники
— Насколько сложно производственному предприятию, пусть даже экспериментальному, работать с художниками? Ведь с одной стороны — Симун, Мельников, Аникушин, великие скульпторы… С другой — бетон!
— Коллектив завода в содружестве с творческим авторским коллективом изготавливал все памятники по Дороге жизни, включая «Разорванное кольцо», «Дневник Тани Савичевой», мемориальные километровые столбы. В составе авторского коллектива был сотрудник завода Валерий Николаевич Яковлев, прошедший путь от модельщика до главного инженера завода. К сожалению, в июле 2023 года он нас покинул... В 2011 году завод посетил скульптор Константин Симун, проживавший в Соединённых Штатах Америки и тоже ушедший из жизни — ещё раньше, в 2021 году. Он был благодарен за дружеское отношение к нему, за заботу о техническом состоянии мемориала. До тех пор, пока «Разорванное кольцо» относилось к ведению Санкт-Петербурга, коллектив завода участвовал в поддержании его исправного состояния, производил ремонтные работы к памятным датам: ко Дню Победы, Дню полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.
Сейчас памятник, расположенный на территории Ленинградской области, находится в ведении областного Комитета по культуре. Мы обращались в комитет, в частности, с просьбой рассмотреть возможность переноса вечного огня на площадку перед монументом. Высокотемпературный факел вблизи пустотелых бетонных элементов может из-за теплового воздействия повлечь снижение несущей способности. А это грозит привести к преждевременному обрушению конструкций из-за постоянного замораживания и оттаивания. Если нельзя переместить факел, мы рекомендовали задействовать его только во время торжественных мероприятий, а не постоянно. Руководители Комитета по культуре Ленобласти обещали учесть наши рекомендации.
С Валерием Стериным беседовали Лолита Крылова и Алина Самсонова. Фотографии Юрия Молодковца.
