Казачий Петербург

Казачья культура определяется именно как военная, казаки поголовно от рождения до самой смерти были воинами и, естественно, память о них сохранилась именно в военном смысле. Прежде всего в истории порубежных крепостей по северным и западным границам государства: Старой Ладоги, Орешка, Корелы, Выборга, Ивангорода, Копорья, Юрьева. Петербург хранит память о героях Северной и многочисленных русско-шведских войн, о донских атаманах и простых казаках, совершивших немало ратных подвигов и одержавших много побед во благо нашего Отечества. К самым ранним воспоминаниям о боевой деятельности казаков на Севере следует, безусловно, отнести оборону тихвинского Успенского монастыря, крепостей Старая Ладога и Корела от шведско-польских захватчиков в 1611–1613 годах. Одним из ярких свидетельств об удачных военных действиях донских казаков является мемориал в Кронштадте, поставленный в честь морской победы казаков над шведской эскадрой, одержанной в 1656 году. Команды казаков, прибывшие на рейд острова Котлин на гребных судах, в жестоком абордажном бою овладели тремя шведскими военными фрегатами и захватили в плен командира вражеской флотилии. Эта виктория по праву считается первой победой российского государства на море. При императоре Петре Великом казачьи полки донцов, запорожцев и уральцев находились в действующей российской армии, участвовали в Полтавской битве. Именно по воле этого государя началось регулярное служение казачества российскому престолу, — а в том числе и во многом прекращение казачьей вольницы. Если раньше казаки сами решали, с кем и как вступать в военные союзы, кому оказывать военную помощь, какими силами, то с добровольным подчинением казачьего войска Военной коллегии их действия стали в основном регулироваться царскими указами. Это было обусловлено присягой и отменой выборности. Она была заменена прямым назначением войсковых атаманов по воле императора. 

В ранний период истории Санкт-Петербурга казачьи станицы прибывали в наши края в период военных действий и с окончанием войн возвращались в родные края, оставляя память в хрониках и документах, даже гарнизонная служба в фортах и крепостях носила временный характер. Казаки, предки которых в значительной степени происходили из восточных славян, легендарных ушкуйников, не считали северные края чужбиной, но жить предпочитали на казачьих вольных землях. Даже обзаведясь во время службы семьями, они жён своих, как правило, увозили на Дон и Волгу. Говоря об исторических личностях из казачества, необходимо в первую очередь назвать казачью атаманскую династию Ефремовых: Ефрема, Данилы, Степана, верой и правдой служивших престолу, начиная с Лифляндского похода 1702 года. Их историю продолжили славные потомки, которые героически сражались на Бородинском поле и в других битвах. Войсковой атаман, генерал Степан Данилович Ефремов похоронен в некрополе Александро-Невской лавры. Ярким представителем казачества на царской службе был донской атаман Матвей Иванович Краснощёков, участник Персидского похода, штурма Азова и Семилетней войны. Он первый среди казаков был удостоен чина бригадного генерала. Находясь в почтенном возрасте, атаман командовал полками донских казаков в период Северной войны и погиб в бою близ Хельсинки в 1742 году. 

Пётр Первый, наследовавшие ему императоры и императрицы хорошо понимали значение казачьего воинства, высокую боеготовность и воинские качества как на защите южных рубежей, так и в качестве полков лёгкой кавалерии. При этом, ставя глобальные военные задачи, государи и царские сановники предпочитали не углубляться во внутренний уклад жизни казаков, их систему взаимоотношений и принципов управления. Вначале казаки
в Санкт-Петербурге были малозаметны в городском населении. Первым очень заметным представителем казачества при дворе стал потомок запорожских казаков, фаворит императрицы Елизаветы Петровны граф Алексей Григорьевич Разумовский, генерал-фельдмаршал, обладавший неограниченным влиянием в государстве. Погребён он в Александро-Невской лавре. Любимым местом пребывания графа стал подаренный ему императрицей Аничков дворец. К этому периоду относится появление Казачьего переулка близ Фонтанки, стараниями графа там была размещена зимовая посольская станица запорожских казаков. Из рода графа Разумовского происходят другие известные петербуржцы — революционерка Софья Перовская, писатель и драматург Алексей Толстой. Легендарная княжна Тараканова выдавала себя за дочь императрицы Елизаветы и Алексея Григорьевича. Младший брат Разумов-ского стал гетманом Украины.

С интересом и благосклонностью отнеслась к казачеству и молодая императрица Екатерина Вторая, отметившая смелое участие донских и гребенских казаков в её восхождении на престол, а также поддержку гвардейцев Измайловского полка, шефом которого был граф Разумовский. В те времена гетманские, слободские и донские казаки активно участвовали в боях на прибалтийском театре военных действий, ходили в поход на Нарву и Выборг, сражались на территории Ингерманландии. Несколько тысяч донцов и уральцев всегда находились в армии, в том числе казачьи полки Бориса Кареитова, Михаила Зажарского и Степана Бахметьева. Казаки несли дозорную и разведывательную службу, патрулировали выборгскую дорогу и берега Невы вплоть до Кекскольма — нынешнего Приозерска. Удачную операцию провёл полк Бахметьева в составе отряда драгун полковника Монастырёва на реке Семь. Тогда полторы тысячи русских всадников в столкновении со шведами наголову разбили противника. Убито было 916 вражеских пехотинцев, в плен захвачено 244 человека, с русской стороны потери составили четыре казака убитыми и восемь ранеными. Во многих собраниях столицы с восторгом обсуждали смелую операцию, и не только эту. Казаки были окутаны тайной и ореолом славы. Возможно, в тот период и зародилось желание императрицы создать личную охрану из казаков, не связанных никакими родственными или ведомственными нитями с придворными.

Вскоре после венчания на царство новая императрица повелела создать элитный военный петербургский легион, в который вошёл отдельный эскадрон донских и чугуевских казаков. Следует отметить, что казачьи полки тогда, являясь иррегулярным войском, не имели какой-то особой единой униформы. Одевались казаки в походе в обычную казачью справу, чекмени, бешметы, тулупы и бараньи шапки-папахи, оружие тоже было весьма разнообразным — польские и азиатские сабли, луки, дротики, кавказские кинжалы, ружья огневого боя разных моделей. Императрица Екатерина первая позаботилась о нарядах своих подопечных, которые с тех времён стали приметой столицы и частью городской картины на долгие годы… Казакам-легионерам установили красивую форму, выполненную в древнерусских традициях — зелёные кафтаны с откидными рукавами, красные полукафтаны, шаровары и кушаки, меховые головные уборы с суконным красным верхом. В этой форме казаки сразу выделялись в основной легионерской массе, одетой «по-европейски». Все казаки носили сабли в чёрных кожаных ножнах с железными эфесами и отправкой; лосиную погонную и лядуночную перевязки. Конское снаряжение было казачьего образца, чёрной кожи, а парадные чепраки из белого сукна.

Появление казаков на улицах Петербурга всегда представляло захватывающее зрелище. При конвоировании они выстраивались в два ряда: один — чугуевцы, другой — донцы. В особых торжественных случаях лейб-казаки сопровождали императрицу рядом с лейб-гусарами. При императорском дворе казаки содержали караулы и разъезды, стояли на постах в дворцовых залах и за их пределами, выступали с показательными конными номерами перед иностранцами. В 1774 году князем Потёмкиным была создана из донцов Придворная казачья сотня — лейб-гвардии конвойный эскадрон.

Мирная служба лейб-казаков была прервана начавшейся в конце июня 1788 года войной со Швецией. Лейб-казачий конвойный эскадрон самоотверженно сражался в течение трёх лет. В бою казаки действовали всегда умело и мужественно, с храбростью и неустрашимостью. В решающих сражениях со шведами чины лейб-казачьего конвойного эскадрона находились под командованием донского героя генерал-майора Фёдора Петровича Денисова. По окончании войны лейб-казаки вернулись в Санкт-Петербург и приступили к исполнению мирных обязанностей. В 1792 году указом императрицы эскадрон был преобразован в лейб-гвардии Её Величества Казачий полк, донской герой генерал Денисов стал первым командиром самостоятельного гвардейского казачьего полка. Со славой вернулся в столицу другой генерал — Василий Орлов-Денисов, потомок донских атаманов. Многие казаки были награждены почётными знаками, личным оружием, титулами, пожалованы дворянством. Признанием авторитета и заслуг донского генералитета и офицерского корпуса являлись также пожалованные Войску Донскому знаки, знамёна и грамоты. В 1796 году создан Гатчинский казачий полк для охраны Павла Первого, казаки этого полка впоследствии влились в лейб-гвардию. 18 ноября 1796 года из Лейб-гусарского эскадрона, казачьих конвойных команд и находившихся в составе гусарского полка и казачьего эскадрона сформирован сводный Лейб-гусарский казачий полк с правами и преимуществами старой гвардии. В полку было два гусарских и два казачьих эскадрона. В апреле 1797 года сформирован третий гусарский эскадрон, а 24 января 1798 года Лейб-гусарский казачий полк был разделён на два полка: гусарские эскадроны составили лейб-гвардии Гусарский полк, а казачьи — лейб-гвардии Казачий полк. Императрица Екатерина Вторая по праву считается основательницей казачьей гвардии. Примечательно, что гусары и казаки принадлежали к одному роду войск — лёгкой кавалерии, и воинские обязанности в армии во время боёв у них были схожи: разведка, рейды, авангард, погоня за отступающим противником, прикрытие своих отступающих частей. Но личный состав полков был совершенно различен. Гусарские полки формировались в основном из знати, дворян, потомственных военных, любимцев света, там служило немало повес, отчаянных молодых людей, тесно связанных с двором и светским обществом. Казаки же были им прямой противоположностью, как в части дисциплины, так и морали. По части несения государевой службы, воинского умения казачьи части, несомненно, были лучше подготовлены.

Устные рассказы и журнальные статьи, царские указы распространяли славу казаков в обществе, ими восхищались и относились с опаской и любопытством, так порой люди относятся к диким жеребцам с неукротимым нравом — и тянутся, и одновременно боятся контакта. 

Казаки более двух столетий служили в столице, но сказать, что горожане знали, с кем имеют дело, было нельзя. Эти суровые степные воины казались окутанными ореолом мужественности, некоей природной тайны мужскогобратства, романтизма, от них веяло волей, природной силой и надёжностью. Как правило, казаки сторонились общения как с гражданским населением, так и с армейцами, жили отдельно, ходили на службы в «своих» храмах, праздно по городу не шатались, в политику и свет не лезли. Жили обособленно, целиком отдавая себя службе. Примечательно, что казачья знать и старшие полковые офицеры не последовали распространённой тогда светской моде щеголять знанием французского языка. Языки врагов России казаки, безусловно, знали, используя их в боевых целях, но чтобы общаться на них друг с другом — это нет. Грешно. Как-то так установилось, что образ казака естественным образом начал ассоциироваться с порядком и спокойствием в городе. Интересно, что в целом за порядком в городе следила полиция, но вот на казаков у обывателя было больше надежды.

В 1827 году в Санкт-Петербурге начал службу Атаманский Его Высочества Наследника Казачий полк, который в 1855 году получил статус лейб-гвардейского. Этот полк был создан в 1775 году на Дону атаманом Иловайским, замечательно показал себя в разных боевых ситуациях, в русско-турецких и русско-прусских войнах, а особенно отличился в годы Отечественной войны 1812 года, дойдя до Парижа. Во время войны казаки воевали, в мирное же время гвардия несла службу в караулах и патрулях. Конные дозоры Атаманского полка с раннего утра и до позднего вечера проводили рейды в окрестностях столицы, куда полиция и нос не совала, а криминальная обстановка была напряжённой. Размещался полк сперва на реке Монастырке, а потом в новых казармах на Обводном канале и Атаманской улице.

Шли годы. Одни казаки сменяли других в гвардейских эскадронах, для лучшей части казачьего воинства Северная столица, её нравы и обычаи стали знакомыми и понятными. То, что местные жители казаков не понимали, их ничуть не беспокоило, главное, что статус непобедимых воинов никто не оспаривал, и этого было достаточно. Нередко можно услышать мнение, что казаки были царскими опричниками, их в основном и обвиняют в жестоком разгоне демонстраций 9 января 1905 года. Но это совершенно несправедливо. Кодекс казака-воина не дозволяет ему применять воинскую силу к мирным людям. Вооружённым разбойникам или врагам спуску не будет, однако на женщин и стариков не то что шашку, даже и плеть рука не поднимет. 

К тому же к царской власти, к чиновникам казаки относились без особого почтения, хотя принесённую присягу и слово держали крепко и надёжно.

События Первой русской революции подвигли царское правительство увеличить присутствие казаков в столице. 27 мая 1906 года был образован Сводный казачий гвардейский казачий полк, который разместился на Караванной улице, Манежной площади и в Павловске. В полку собрали эскадроны из представителей всех казачьих войск, кроме донцов и терцев. Казаки этих эскадронов носили форму и атрибутику своих войск, что расширило познания петербуржцев о казаках.

В 1917 году все полки казачьей гвардии находились в действующей армии, гарнизонную службу в Петрограде несли Первый, Четвёртый и Четырнадцатый донские казачьи полки, да ещё пять донских казачьих батарей, а в городе Остров располагалась Первая донская казачья дивизия. Нет сомнения, что даже один казачий полк смог бы легко очистить город от анархистов, солдат-новобранцев, разгулявшихся матросов и рабочих-красногвардейцев, никогда не державших винтовку в руках. Однако, несмотря на уговоры и приказы коменданта гарнизона, казаки не спешили встать на защиту Временного правительства. Вечером 26 октября по решению полковых комитетов казаки покинули позиции на Дворцовой площади, одной из причин этого стало отсутствие поддержки пехоты. Не вступили в столицу и части Первой донской казачьей дивизии под командованием П. Н. Краснова, казаки не хотели воевать против восставших, считая их дело правильным. Трудно до конца понять мотивы казаков в то непростое время, но можно с уверенностью сказать, что развитие октябрьских событий пошло по общеизвестному сценарию во многом из-за позиции, занятой казаками. Пассивное поведение казаков в отношении Временного правительства было во многом определено на Всероссийском казачьем съезде, что прошёл в июне 1917 года в Доме офицеров на Литейном проспекте. В работе съезда приняли участие представители всех 12 казачьих войск, главным событием стало создание Союза казачьих войск России. Одновременно в Петрограде действовал Центральный совет казачества. Эта структура была тесно связана с Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов, в состав Петросовета было избрано несколько казаков из донских полков. Вскоре в ЦИК был создан особый подотдел из представителей фронтовых комитетов казачьих частей. По сути, уже с весны 1917 года наметился идеологический раскол российского казачества на два враждующих лагеря. Примечательно, что из составов полковых правлений Совета казачества и Союза казачьих войск до конца гражданской войны почти никто не дожил, все погибли на фронтах. Касаясь политической жизни столицы, необходимо помнить, что казаки были вполне в ней заметны, они постоянно избирались в состав Государственной думы с первого по четвёртый созыв. В Думе была полноправная и активная казачья фракция.

Рассказ о казачьей гвардии был бы неполным без упоминания о Собственном Его Императорского Величества Конвое, формировании русской гвардии, осуществлявшем охрану царской особы. Конвой в основном состоял из казаков Черноморского и Терского войск, по две сотни от каждого. Служили в нём отдельным эскадроном сыновья инородной знати: осетины, грузины, черкесы и даже крымские татары, но это была скорее дань уважения к подвластным народам и демонстрация единства, нежели практическая необходимость. При императоре Александре Третьем в конвое служили только кубанцы и терцы. Вот как описывают современники прохождение казачьей колонны по Невскому проспекту — «Сотни шли спокойным шагом в колонне по шести, абсолютно молчаливо, и своим нарядным видом так загипнотизировали публику, что она молча, сосредоточенно и торжественно смотрела на казачий конный строй как на сказочное видение, которое она встречает впервые в своей жизни и которое уже не повторится никогда».

Казармы Императорского конвоя располагались на Шпалерной улице, дом № 27, и в Царском селе на Академической улице. На старообрядческом Громовском кладбище покоится прах конвойца, терского казака Александра Малеичева, погибшего при роковом покушении на императора Александра Второго.

Казачье войско Российской империи состояло из региональных войск, командовали ими наказные войсковые атаманы, которых, начиная с 1716 года, назначал лично государь. Биография многих из них тесно связана с Санкт-Петербургом, здесь они получали воинское образование в училищах и академии, служили и жили. Четверо из 28 наказных атаманов Всевеликого войска Донского родились в Северной столице, пятеро здесь похоронены. С годами в Санкт-Петербурге образовались целые династии казачьих военачальников: Денисовы, Орловы, Ефремовы, Кочубеи, Граббе, Потаповы, Гродековы, Грековы, Богаевские. Это создавало прочную связь столицы с Доном, Кубанью, Сибирью. Своеобразным памятником казачеству долгое время был иконостас в Казанском соборе, щедро украшенный серебром, отбитым казаками Матвея Платова на Березине у отступающих французов. История казачества в городе на Неве продолжилась и в советский период. Безусловно, 1920-е и 1930-е годы стали периодом тяжёлых испытаний для казачьего народа, единое целое оказалось вдребезги разбито, судьба разбросала казаков по всему свету, станицы опустели, на место многовекового казачьего уклада жизни пришло новое обустройство, казачьи традиции были признаны вредными, сами казаки считались врагами советской власти, слово «казак» усердно стиралось из обихода. 

С великой благодарностью казаки относятся теперь к тем людям, которые с риском для жизни и собственного благополучия сумели сохранить память, песни, обряды и сам казачий дух. Так уж сложилось на Руси, что случись какая-либо беда, угрожающая Отечеству, обязательно обращались к казакам. Поэтому и Сталин, обеспокоенный новой угрозой со стороны Европы, в 1936 году неожиданно решил воссоздать казачьи кавалерийские дивизии, — и не формально, а с возвращением казакам военной формы с лампасами и папахами. По сталинскому приказу Четвёртой Ленинградской кавалерийской дивизии, дислоцированной в Петергофе, было возвращено старое название — Четвёртая донская казачья дивизия. Командиром соединения был назначен Г. К. Жуков. Начавшаяся вскоре война доказала правильность этого решения. Не только в кавалерии служили сыны Тихого Дона, Кубани, Терека, Амура, Урала, — после отмены запрета казакам служить в Красной Армии казачья молодёжь массово поступала в лётные, танковые, артиллерийские и военно-морские училища. Более четырёхсот героев Советского Союза дало казачество, мужественно и стойко воевали казаки на Ленинградском фронте в разных родах войск, бились под Тихвином и Синявино, защищали Балтийское небо и родные гавани, сражались на Пулковских высотах, под Зеленогорском и в Лигово. 

В анналы истории советской разведки вписано имя ленинградца, выходца из знатного казачьего рода Александра Петровича Демьяненко, мастера дезинформации, внедрившегося в абвер. Так же героически били супостата их прадеды в Русско-шведских войнах, защищая подступы к городу, как свои родные станицы. Благодарный город отдал дань подвигам казаков. Одиннадцать улиц и переулков Санкт-Петербурга носят имена казаков-кавалеров Золотой звезды, удостоенных звания Героя за подвиги при беспримерной обороне Ленинграда.

История казачьего Петербурга — это не только военная тема. Это история известных россиян казачьего рода. Жизнь многих из них тесно связана с Северной столицей, — среди них Чайковский, Гоголь, Бекетов, Безбородко... Много времени провели с казаками на Кавказе великие русские поэты Александр Пушкин и Михаил Лермонтов, о чём и поведали в своих произведениях. В военно-морской среде известны фамилии контр-адмирала, донского казака С. А. Посохова, командира броненосца «Адмирал Ушаков» В. Н. Миклухо-Маклая, родного брата знаменитого путешественника, адмиралов И. А Кононова и М. К. Бахирева, А. Г. Покровского, П. Ю Лисянского, А. В. Колчака.

Много интересного известно о жизни императорской семьи благодаря мемуаристу Николаю Васильевичу Саблину, петербуржцу из потомственных дворян войска Донского, капитану первого ранга. Этот морской офицер более десяти лет служил на императорской яхте «Штандарт» и написал об этом очень интересную книгу. 

Выпускниками Санкт-Петербургского университета были: историк терского казачества М. В. Караулов, писатели Г. П. Данилевский, А. С. Попов, Ф. Д. Крюков, Д. Л. Мордовцев, учёный-ихтиолог Н. А. Бородин, публицист В. А. Харламов. Учёный с мировым именем, отец русской сейсмологии И. В. Мушкетов учился в Горном институте. Много известных казачьих фамилий среди выпускников Санкт-Петербургского университета, в 1980-е годы XIX века в учебном заведении существовало казачье общество «Университетская станица», казаки-студенты получали знания, а затем плодотворно работали в Академии художеств, Консерватории, медицинских, технических и других вузах. На Васильевском острове есть улица Бекетова, названная так в честь известного учёного-химика и металлурга. Его сын А. Н. Бекетов был известным архитектором. В одном черноморском городке есть мемориальный комплекс памяти архитектора А. Н. Бекетова, его дом. Примечательно, что до недавнего времени служители музея не знали, что предком рода Бекетовых был казачий сотник Пётр Бекетов, землепроходец, основатель сибирских городов Якутска, Нерчинска, Читы. Малоизвестным фактом является происхождение петербуржца, знаменитого на весь мир учёного и путешественника Н. Н. Миклухо-Маклая, — его предок, стародубский казак Степан Миклуха, отличился в чине хорунжего при штурме крепости Очаков. Похоронен Миклухо-Маклай на Волковском кладбище Санкт-Петербурга. Здесь жил и трудился терский казак, скульптор Василий Астапов, автор многих памятников. Самый известный из них поставлен в Санкт-Петербургском университете в память о преподавателях и студентах, павших в Великой Отечественной войне. Город помнит уникального советского учёного Виктора Петрика, потомка запорожских казаков, изобретателя первых роботов-манипуляторов и способа изготовления сверхчистого скандия. Уссурийский казак Валентин Козенюк является автором памятников князю Александру Невскому на одноимённой площади в Санкт-Петербурге, в Пушкине и в Усть-Ижоре. На Лермонтовском проспекте находится здание Николаевского кавалерийского училища, которое закончили несколько сотен казачьих командиров, в том числе и сам Михаил Юрьевич Лермонтов, которому установлен памятник работы скульптора Микешина перед фасадом училища. 

Безусловно, сведения, изложенные в этой статье, это далеко не полная картина истории казаков в Санкт-Петербурге. Многие факты и события остаются ещё в толще времён, они ждут своих пытливых исследователей. Казаки, без сомнения, внесли великий вклад в становление нашего города. История государства и народа российского так тесно связана с историей казачества и с казаками, что отделить одно от другого невозможно. Изучая историю казачества, мы больше узнаём о своей стране, о своём народе, о ярких личностях, о примерах служения Отечеству.

Во всех сражениях, во всех войнах, которые вела Россия, казаки находились на самых трудных участках, им давались самые трудные задания. Наши великие полководцы Румянцев, Суворов, Кутузов, Ермолов всегда опирались на казаков. «Казаков создала граница, а казаки создали Россию», — утверждал Лев Толстой. Ни у какого другого народа, ни в каком другом царстве-государстве не было социального феномена, подобного казачеству и казакам. 

À PROPOS

Алексей Алексеевич Капустин —атаман хуторского казачьего общества «Хутор „Приморский“», член правления Санкт-Петербургского отделения Всероссийского созидательного движения «Русский Лад».