Андрей Дмитриевич родился в 1740 году в Кефе, нынешней Феодосии. Был сыном грека, служившего переводчиком во время завоевания полуострова в Русско-турецкую войну 1735–1739 годов, а затем эмигрировавшего в Россию. На новой родине отец будущего дипломата дослужился до чина поручика и женился на дочери старшины Сумского казачьего полка. Вначале Андрей повторял жизненный путь отца — в 17 лет поступил на службу переводчиком в один из слободских казачьих полков.
С 1764 года начинается дипломатическая карьера Константинова: его взял к себе киевский генерал-губернатор Иван Глебов, определив к «пограничным делам на ежегодной комиссии против Крыма и Очакова». В первые годы Русско-турецкой войны 1768–1774 годов Андрей Дмитриевич служил переводчиком во 2-й армии, а затем его карьера пошла резко вверх. В 1771 году талантливого дипломата командировали в распоряжение губернатора Слободской Украины Евдокима Щербинина. Под его началом Константинов успешно провёл трудные переговоры с ногаями о переселении их орд на Кубань, за что был отмечен руководством. Летом 1772 года именным высочайшим рескриптом Константинов был назначен в состав почётного посольства в Крым.
a propos
Герой публикации дипломат Андрей Дмитриевич Константинов нашему современнику, своему полному тёзке Андрею Дмитриевичу Константинову не приходится даже однофамильцем. Поскольку Константинов — это псевдоним известного петербургского писателя, журналиста и медиаменеджера.
В ранге главного переводчика Константинов тогда немало поспособствовал заключению важнейшего русско-крымского союзного трактата 1772 года.
В следующем году Константинов был назначен постоянным личным переводчиком при особе татарского султана Шахин-Герая, на которого уже тогда российским высшим руководством была сделана ставка. В 1775–1776 годах Константинов работает рядом с Шахин-Гераем в Полтаве и на Кубани, весной 1777 года сопровождает молодого султана при переезде в Крым. После провозглашения Шахин-Герая ханом Екатерина Вторая своим указом от 22 августа 1777 года назначает Андрея Дмитриевича российским резидентом в чине надворного советника, то есть дипломатическим представителем 3-го ранга, при бахчисарайском дворе.
Когда в конце апреля 1778 года Александр Суворов прибыл в Бахчисарай для вступления в должность командующего Крымским корпусом, то первым делом он наведался в гости к любезному «куму» — так полководец называл Константинова ещё с Полтавы, где они были соседями. Тогда Андрей Дмитриевич даже стал крёстным отцом любимой дочки Суворова Наташи. Долгие месяцы вдали от России, во враждебном окружении, наполненные напряжённой совместной работой, очень сблизили командующего Крымским корпусом и российского резидента. Константинов сыграл огромную, а во многих случаях и решающую роль в крымских событиях 1777–1779 годов, но главным в его дипломатической карьере стало, без сомнения, дело переселения христиан — греков и армян — из Крыма в Малороссию.
Переселение по воле всесильного светлейшего князя Григория Потёмкина осуществили именно Суворов и Константинов; и если полководец занимался разработкой технологии и практической реализацией вывоза переселенцев, то на долю резидента выпала самая большая и трудная часть работы — вся предварительная подготовка дела, агитация и убеждение христиан, тайная организация общественных связей и все последующие крайне тяжёлые переговоры с ханом и его правительством. Константинов единственный среди русских хорошо знал крымско-татарский и турецкий языки и был квалифицированным переводчиком любых дипломатических документов. Как известно, проект увенчался полным успехом. Менее чем за два месяца, в июле-сентябре 1778 года, на расстояние около четырёхсот километров было перевезено более тридцати тысяч переселенцев.
nota bene
Сколь-нибудь достоверных изображений дипломата Андрея Дмитриевича Константинова до наших дней не дошло.
Надо сказать, что Константинов не скрывал перед командованием своих сомнений в пользе затеи, и его прогноз относительно пагубных последствий переселения для будущего ханства был совершенно точен. Шахин-Герай счёл это дело личным предательством и прекратил с Суворовым всякое общение. Так что осенью 1778 — весной 1779 года Константинову пришлось стать глазами, ушами и правой рукой командующего Крымским корпусом: именно через него шли все сношения татар и русского командования.
Тяжёлый повседневный труд резидента заслуживал высокой оценки, но она всё запаздывала. В сентябре 1778 года Суворов уже официально обратился к Потёмкину с ходатайством о награждении Константинова: «...по отличным его трудам в продолжение ныне благополучно конченной о выводе христиан комиссии в соглашении оных к выходу в Россию и в преодолении всяких случающихся препон, по полному его знанию здешних прав, нравов и обычаев заслуживает отменное награждение». Однако эти столь лестные рекомендации не помогли карьере резидента...
Менее чем через год после ухода Суворова из Крыма, в марте 1780-го, после многократных ханских жалоб к российскому высшему руководству был вынужден оставить свой пост и Константинов.
Крымские дела оказались вершиной службы Андрея Дмитриевича. Но начав службу на полуострове
в 1777 году в чине надворного советника, он закончил её коллежским советником, поднявшись лишь на одну ступень в «Табели о рангах». Можно предположить, что Константинов стал жертвой властных противоречий между главными фигурами, влиявшими тогда на российскую политику в Крыму: П. Румянцевым-Задунайским, Г. Потёмкиным и Н. Паниным.
Тем не менее сказка имела счастливый конец: после ухода со своего поста графа Панина и отхода фельд-маршала Румянцева от активной политики светлейший князь Потёмкин вспомнил своего верного сподвижника: летом 1781 года Константинова находит нежданная награда — ему жалуют сразу две «дачи», 6 тысяч десятин в Мариупольском уезде Азовской губернии «по реке Конской с правой стороны» — деревню Белогорье (ныне это Ореховский район Запорожской области Украины), и 9 тысяч десятин в Кизи-Керменском уезде Новороссийской губернии «при речке Ингульце» — деревню Андреевка. А через много лет по личному распоряжению императрицы Екатерины Второй Андрею Дмитриевичу пожаловали ещё 3 тысячи десятин земли, смежной с его прежними землями.
В России Константинов продолжил службу по ведомству Коллегии иностранных дел, в 1791 году получил чин коллежского советника, что соответствовало чину армейского полковника, а ещё через два года удостоился ордена Святого Владимира 4-й степени.
В феврале 1797 года в составе Коллегии иностранных дел был создан новый Департамент Азиатских дел. Начальником стал известный русский дипломат Сергей Лашкарев, а его заместителем — Константинов. Однако болезни взяли своё, и в сентябре 1799 года Константинов по собственному прошению был отправлен в отставку в чине действительного статского советника. Потом долго и покойно жил в своей усадьбе Белогорье. Нарожал вместе с женой Марией Ильиничной пятерых сыновей. Умер суворовский соратник и друг после 1811 года.
На обложке статьи чертёж «Генеральной карты всего полуострова Крыма…» в альбоме М. И. Мордвинова, 1775 год. Из собрания Государственного мемориального музея А. В. Суворова<.p>
