Не секрет, что за последние три десятка лет, после распада СССР, книг о городе вышло больше, чем за все предыдущие три века. Однако работы эти очень неравноценные. Много изданий напечатано на хорошей бумаге, с неплохими иллюстрациями, но они не дают полезной информации. Я бы назвал это кризисом петербурговедения. Появляются книги об отдельных улицах, практически каждый проспект и каждый дом обследованы и описаны. Авторов много, но создаётся впечатление, что всё написал один человек, везде одинаковый стиль. Как за экскурсоводом, мы идём за автором, а тот перечисляет: одна сторона чётная, другая — нечётная, в доме сколько-то этажей, он так-то облицован, в нём находится то-то… А самого главного — анализа произведения и собственной позиции исследователя — нет. Обратный пример — современный историк архитектуры Андрей Львович Пунин, в работах которого чувствуется литературный дар и всегда видна оценка и личность этого автора.
Повальное увлечение модерном — ещё одна пагубная черта наших историков архитектуры. Порой они забывают о том, что дома в этом стиле стоят на месте снесённых не менее интересных зданий. Полтора десятка архитекторов первого плана XVIII — начала XIX веков были отодвинуты исследователями на второй план. У нас до сих пор нет ни одной полноценной монографии о Воронихине и о самом талантливом зодчем петровского времени — Леблоне. Нет книг о братьях Квасовых и о Еропкине. Модерн отвлёк нас не только от более ранних архитекторов, но и от более поздних. Мы почти забыли о наших современниках, которые возрождали город после войны…
Стараясь не допустить этого, сейчас по радио я веду большой цикл передач об архитекторах послевоенного Ленинграда. Половину из них я знал лично, с некоторыми работал. Они уже забыты. Назову одно имя — Виктор Фёдорович Белов. Пройдёт время, и его будут упоминать вместе с Росси. Это архитектор, который создавал целые ансамблевые системы в послевоенном Ленинграде. Выборгская сторона — это его детище.
В настоящий момент на моём столе лежат пять книг, которые, я надеюсь, выдержат проверку временем. Одна из них — книга Елены Павловны Лавровской о первой мастерской Ленинградского проектного бюро. Лавровская — жена знаменитого архитектора Николая Михайловича Назарьина, сама в течение полувека занималась разработкой генеральных планов города и отдельных районов. К слову, первоначальная организация, о которой пишет Лавровская, была преобразована в институт Генплана, где, к счастью для себя, я проработал три года, занимаясь пробивкой новых улиц и планировкой пешеходных зон.
Книга Лавровской уникальная и в то же время образцовая, поскольку в ней дан весь перечень работавших в коллективе архитекторов от А до Я, с фотографиями, краткими биографическими справками, творческими характеристиками. В подготовке издания принимал большое участие замечательный архитектор Борис Васильевич Николащенко, человек необыкновенно скромный. Но без таких людей, как Лавровская и Николащенко, говорить об архитектуре трудно.
На мой взгляд, таким образом следует документировать историю каждого проектного института. Я тридцать лет проработал в ЛенЗНИИЭП и написал о нём книгу, которая фактически излагает историю советской архитектуры послевоенного периода. Сфера действия института: от Северного Ледовитого океана до Чёрного моря, от Прибалтики до Тихого океана. Количество проектов и построек не поддаётся никакому учёту. И рядовая архитектура здесь, и типовая, и уникальная. Такую книгу написать одному невозможно. Я поставил перед собой ограниченную задачу: взять только творчество архитекторов. А надо сказать, что у нас совершенно нет монографий об инженерах, чья роль недооценена до сих пор: их даже не всегда включают в авторские коллективы, хотя без инженера современная архитектура не состоялась бы.
Ещё одна уникальная книга на моём столе — cловарь архитектурых терминов Эржана Сагимбековича Юсупова, человека с высшим техническим и высшим гуманитарным образованием, носителя великолепнейшего русского языка, на котором сейчас не говорят. Свою книгу он написал с большим интересом и любовью, а я, должен признаться, был научным редактором этого словаря, но сам забыл многие термины, и приходится регулярно в него заглядывать.
Также упомяну о книге культуролога Игоря Алексеевича Богданова, посвящённой ленинградской блокаде. У меня есть все его книги, им же подаренные: о Лахте, и Лисьем Носе и Гостином дворе.
Солидную книгу написала Александра Махров-ская — архитектор-градостроитель, теоретик и историк архитектуры, серьёзный учёный с большим творческим потенциалом. В библиотеке её надо поставить рядом с книгой Лавровской. Смысл обеих книг в том, что всё начинается с градостроения.
Я приведу один пример. Есть больший прямоугольный квартал между Торжковской улицей, Ланским шоссе, проспектом Энгельса и набережной Чёрной речки. Он застроен простыми малоинтересными зданиями. Но вся ценность этого квартала именно в разработке генплана. Если внимательно всмотреться в него, становится заметно, как умело расставлены здания — и жилые, и общественные: школы, детский сад, магазины, Торжковский рынок. Квартал задаёт настроение всему району.
И пятая книга — Алексея Евгеньевича Белоножкина. Она вышла в 2014 году к юбилею замечательного епархиального архитектора Андрея Петровича Аплаксина. Автор — молодой способный писатель, историк архитектуры, преподаватель Академии художеств — подробно и скрупулёзно исследовал творчество Аплаксина, представителя так называемого неорусского стиля. Недавно отреставрирована и восстановлена его церковь на Роменской улице, он же построил часовню и подворье на Сампсониевском проспекте. В Ленинградской области также возрождаются его храмы.
Замечательно то, что в книге не просто рассказано об архитекторе и проектировщике, а даётся представление о личности Аплаксина. Белоножкину удалось вжиться в его образ. Более того, эта монография дала толчок к восстановлению некоторых исчезнувших или изуродованных церквей. Несколько архитекторов-реставраторов звонили мне, просили эту книгу, и она вдохновила их на новые проекты.
Я сам очень жалею, что не написал о величайшем нашем архитекторе Адриане Захарове. Это мой любимый архитектор во все времена, при всех увлечениях. Адмиралтейство я изучал с карандашом
в руке, рисовал из окон Эрмитажа… За пятьдесят лет я так сроднился с ним, что стал ощущать Захарова, как живого человека. Но как написать такую книгу? Надо же найти жанр, ведь просто заниматься описанием его построек, считать количество колонн, портиков — не интересно, это студенческая работа. А как написать — вот проблема!
À PROPOS
Валерий Григорьевич Исаченко — художник, архитектор, историк искусства Санкт-Петербурга. Лауреат всесоюзных и городских выставок, автор множества статей и книг по истории и архитектуре города.
Обложка публикации: Валерий Исаченко на фоне фрагмента домашней библиотеки. Фотография Александра Лаврентьева
