Ещё лет двадцать назад встреча с электрическим скатом для большинства соотечественников представлялась иллюзорной, ведь в водах СССР такие рыбы не водились. Скатов этих иногда показывали в «Клубе кинопутешественников», иногда – в передаче «В мире животных». Было, конечно, любопытно, но не более. Времена изменились: съездить на побережье тропического моря или океана стало нередко дешевле, чем на родное черноморское. И электрические скаты из чего-то умозрительного превратились во вполне реальную неприятность, поджидающую и разнежившегося на мелководье купальщика, и отчаянного дайвера. Тем более что рыб этих на Земле немало – под 40 видов, обитающих и в прибрежной полосе, и на глубине нескольких сотен метров. Размеры некоторых электрических скатов впечатляют – встречаются гиганты длиной до 1,8 м и до 90 кг весом. Россиянам же чаще всего угрожает рыба куда более мелкая – малоподвижный, полузарывшийся в песок обыкновенный электрический скат (Torpedo marmorata), обитающий на мелководьях Средиземного моря и субтропической Атлантики. Но ведь не в размерах дело, а в электричестве! Удар током получается очень даже ощутимый.
Пресноводный хвостокол Моторо (Potamotrygon motoro). Фотография Семёна Собакина.
В Древнем Риме, где врачи постоянно находились в поиске лекарств и ядов, полагали, что скат – рыба ядовитая, и раз причиняет такую боль уже при прикосновении, значит, необычайно сильный яд действует даже через кожу. Велико было искушение выделить вредоносную субстанцию, сконцентрировать её и по мере необходимости применять – мало ли врагов было у власть предержащих и внутри Рима, и вне его. Яд получить, понятно, не смогли, но скатов изучили настолько, что начали использовать в медицинских целях. По всей вероятности, это произошло при жизни одного из основателей классической медицины Клавдия Галена (131–200 гг. н. э.), лечившего и гладиаторов, и нескольких римских императоров. В те далёкие времена скатов содержали в садках и пользовались ими, прикладывая к больным местам, в различных случаях – от подагры до мигрени. Так были заложены первые камни в фундамент лечения электричеством.
Прошло без малого два тысячелетия, и только на рубеже XIX и XX веков удалось доказать электрическую природу ударов ската и изучить в деталях строение электрических органов. Это смог сделать один из отцов биофизики – Жак Арсен Д’Арсонваль. Знаменитый французский физиолог, физик, врач потратил на изучение скатов более 18 лет. Учёный защищал и пропагандировал своё открытие, выступая в академиях наук разных стран, показывая живого ската, электрические органы которого проводками соединялись с лампочкой. Рыбе причинялось некоторое беспокойство, и она реагировала, производя электрический ток, при этом лампочка, естественно, загоралась. С 1896 года Д’Арсонваль конструировал приборы, в основе которых лежал принцип действия электрических органов ската – они генерировали переменный ток малой силы и высокой частоты – от тысячи до миллиона колебаний в секунду. Этот ток даже при высоком напряжении не вызывал у человека неприятных ощущений, но был эффективен при борьбе с заболеваниями опорно-двигательного аппарата, дыхательной системы, кожи и многих других. Французского учёного пригласили и в Петербург, где он делал доклад в Российской академии наук и был принят в Зимнем дворце. Жак Арсен Д’Арсонваль погиб в 1940 году во время фашистской оккупации Франции, но методики лечения, разработанные на основе его открытий, совершенствуются и широко используются в современной медицине под общим названием «дарсонвализация».
Морской хвостокол Кюхля синепятнистый (Dasyatis kuhlii).Фотография Семёна Собакина.
Электрические органы рыб изучаются и по сей день. Кроме скатов, они найдены примерно у 300 неродственных между собой современных видов, использующих электричество для обездвиживания и убийства добычи, для защиты от врагов, для электролокации в мутной воде. «Сконструировав» эти «батарейки», природа решила и проблему преобразования мускульной энергии в электрическую, и проблему аккумулирования этой энергии.
À PROPOS Бессменным автором рубрики «Животное» в «Адресах» долгое время был М. А. Козлов.
