Но забор — не помеха, потому что днем вход на территорию — свободный. Не возникает никаких препятствий, чтобы изучить здания корпусов, причисляемые к лучшим образцам северного модерна. Разумеется — снаружи. Сдержанная и элегантная внутренняя отделка старых корпусов никогда не предназначалась для всеобщего обозрения. История больницы начинается в 1870 году. Тогда на участке «Петербургской удельной фермы» появились первые корпуса Дома призрения душевнобольных, учрежденного цесаревичем Александром Александровичем. По проекту И.В. Штрома были построены деревянные павильоны и церковь Святого Пантелеймона. Несмотря на многочисленные перестройки и пожары, которые случались на территории больницы, несколько деревянных строений сохранились до наших дней. Церковь сейчас можно осмотреть не только снаружи, но и изнутри. Прослужив больше сорока лет складом, в 1990 году она была восстановлена в первозданном виде и сейчас является действующим храмом. Неподалеку от нее стоят несколько старых корпусов.
NB ! Редакция благодарит за помощь в подготовке материала главного врача психиатрической больницы № 3 Владимира Гергардовича Агишева и доцента кафедры психиатрии Психиатрической академии Бориса Васильевича Воронкова.
Заведение для душевнобольных находилось в ведении попечительского совета, возглавляемого принцем А.П. Ольденбургским. Большинство больных — представители дворян, духовенства и купечества — принимались на платной основе, в среднем призор стоил 500 рублей. Благодаря такому подходу попечители могли обеспечить пациентам содержание «согласно новейшим указаниям психиатрии»: благоустроенные павильоны напоминали домашнюю обстановку, как по внешнему виду, так и по внутреннему убранству.
На средства от пожертвований родственников больных Дом призрения выстраивает каменные «пансионатные дома»: первый появляется в 1893 году, следующий — в 1900-м. Некоторые состоятельные пациенты содержались в отдельных зданиях. Так, графы Орловы построили небольшой особняк для своего больного брата. К сожалению, этот дом полностью сгорел уже в начале XX века, но сохранился более поздний флигель, в котором также обитала одна пациентка — дочь лейб-медика, лечившего представителей царской семьи. Самые интересные с архитектурной точки зрения здания появляются в 1904 году. В северной части больничной территории, неподалеку от церкви Святого Пантелеймона, вырастают один напротив другого мужской и женский корпуса, предназначенные по большей части для офицеров и фрейлин императорского двора. Архитектор Г.И. Люцедарский оснастил здания в духе новейших достижений инженерной мысли. По трубам амосовских воздушных печей тепло расходилось от миниатюрного вентилятора, мощности которого хватало на весь двухэтажный корпус. Унылых решеток на окнах не было даже в палатах беспокойных пациентов — вместо них использовались корабельные стекла, способные выдержать выстрел из револьвера. В 1904 году в Петербурге было проведено всего около сотни телефонных номеров, и два из них принадлежали «фрейлинским» корпусам.
В настоящее время здесь содержат самых трудноизлечимых больных. Прошедшие сто лет не могли не сказаться на обстановке павильонов: не дожила до наших дней благородная мебель, исчезли из холлов бронзовые люстры. В царское время на ремонтные работы выделяли ежегодно по 5 копеек на квадратный метр, сейчас, возможно, тратится та же сумма. Однако ни плитка при входе, ни деревянная отделка в холле, ни латунные ручки на дверях пока не требуют серьезного вмешательства. В холлах по-прежнему висят огромные зеркала, и не пострадали овальные зеркальные вставки в коридорах на отделениях. На том же месте, что и в царское время, стоит рояль, на котором играла для своих занедуживших фрейлин императрица Александра Федоровна. Все так же нет на большинстве окон решеток — корабельные стекла еще держатся.
В тридцати метрах от «фрейлинских» корпусов — еще два сооружения, к возникновению которых причастен Люцедарский. Бывшая центральная прачечная и бывшая котельная выглядят скромно: стандартный «промышленный» красный кирпич, минимум отделки. Высокая труба старой котельной бездействует давно, но из больничного пейзажа она исчезнет не скоро. Не только потому, что является историческим объектом: труба нанесена на все геодезические планы города.
В 1885 году по соседству с привилегированным Домом призрения открылась Петербургская городская больница для душевнобольных во имя великомученика и целителя Пантелеймона. Это заведение полностью содержалось на средства городской казны, поэтому ни комфортных палат, ни архитектурных изысков позволить себе не могло. Первое время пациенты и персонал занимали деревянные бараки, выстроенные еще в 1832 году для земледельческой школы и позже переоборудованные под инфекционную больницу.
В течение 34 лет два медицинских учреждения существовали по отдельности, но в 1919 году были объединены в Удельнинскую психиатрическую больницу, которой в 1931 году было присвоено имя большевика И.И. Скворцова-Степанова. Дореволюционный архив Дома призрения был утрачен, но даже те сведения о высокопоставленных и известных пациентах, которые сохранились в косвенных свидетельствах и устных преданиях, в больнице не разглашают — врачебная тайна. Строгости медицинской этики не позволяют удовлетворить естественное любопытство, но одновременно и обнадеживают: кто знает, возможно, через сто лет так же надежно будет оберегаться еще чья-то история болезни…
Обложка публикации:
Церковь Святого Пантелеймона на территории психиатрической больницы № 3.
Фотографии Алексея Тихонова.
