Все это обслуживают тридцать человек: фонтанщики, инженеры и даже один научный работник. А руководит работой петергофского отдела фонтанов опытнейший специалист, инженер-строитель и просто обаятельная женщина – Нина Ивановна Ершова.
Много воды
Буквально перед нашей встречей Нина Ивановна вернулась из командировки – ездила делиться фонтанным опытом с зарубежными товарищами.
– Какой же из увиденных фонтанов произвел на вас наибольшее впечатление?
– Королевский фонтан Ле-Гранха в испанской Сеговии. Хотя он и создан по принципу «шутихи», но это действительно королевское зрелище. Кстати, питается этот самый Ле-Гранха талой водой с гор и включается всего один раз в году, причем на считанные минуты. По количеству воды, которое мы можем тратить, ни один зарубежный парк не может соперничать с Петергофом. Красота – дело субъективное, тут бывают разные мнения, а уж расход воды – это технический факт. Хотя наш парк создавался как подобие Версаля и многие фонтаны до сих пор носят торжественные французские имена, во Франции, в отличие от Петергофа, фонтанам воды не хватает. Версальские фонтаны включаются всего четыре раза в месяц. Раньше там работала «марлинская машина», которая накачивала воду из Сены насосами. А сейчас фонтаны Версаля питаются водой из подземных источников, и подобное удовольствие обходится очень дорого – их включают только на летний сезон, на один час по воскресеньям.
У нас дефицита воды не наблюдается. Да и принцип водоснабжения за три сотни лет нисколько не изменился – фонтаны до сих пор работают по гениальной схеме, придуманной лично Петром Первым и воплощенной еще в 1721 году. Именно тогда были построены шлюзы и канал, по которому из водоемов с Ропшинских высот вода идет самотеком до накопительных бассейнов Верхнего сада. Здесь можно было устроить фонтаны лишь с небольшими по высоте струями. Иное дело – в Нижнем парке, куда вода устремляется с 16-метровой высоты по трубам из бассейнов Верхнего сада, а потом с силой вылетает вверх, стараясь по школьному принципу сообщающихся сосудов вернуться на утраченную высоту. Такое великолепие, как в Петергофе, с нашим бесконечным потоком воды с середины мая до октября, возможно лишь в Италии, где фонтаны не выключаются даже на ночь.
На должность фонтанного мастера Нина Ершова попала случайно. Она закончила Ленинградский инженерно-строительный институт, работала на стройке, но мечтала об архитектуре, причем с «дворцовым» размахом. И в 1978 году решила попытать счастья – просто пришла в отдел кадров Петергофского музея и спросила, не найдется ли вакантной должности, подходящей для грамотного инженера. Должность такая нашлась сразу, потому что все любят на фонтаны смотреть, некоторым нравится в фонтанах купаться, но поддерживать их в рабочем состоянии – это занятие не из легких и на любителя. Быстро сделав карьеру и став «главной по фонтанам», Нина Ивановна чувствует себя теперь в Петергофе как дома. И это не случайно, ведь родилась она и провела детство в Ропше. Именно там берут начало воды, которые питают все петергофские фонтаны. Отец показывал Нине эти родники, а девочка не понимала, как же маленький ручеек становится такой мощной фонтанной струей. В этом была какая-то тайна и даже некоторая доля волшебства. Зато уж теперь хорошо во всем разобралась!
Много фонтанов
– Снаружи все фонтаны – разные...
– И не только фонтаны, но целые каскады спланированы каждый по-своему. В Нижнем парке у каждого, даже совсем маленького дворца есть свой каскад – а у Большого дворца, естественно, Большой каскад с Самсоном. При его создании пришлось принести судоходность Морского канала в жертву красоте. У дворца Марли – Золотой каскад, у Нового Монплезира – Львиный. Пополнение фонтанного хозяйства происходило непрерывно вплоть до начала прошлого века.
– ...а внутри, наверное, все фонтаны одинаковы?
– Напротив, разнообразие такое, что даже трудно себе представить. В Петергофе чего только нет. Вот, например, менажерные фонтаны – их конструкция тоже придумана лично Петром. «Менажерный» по-французски значит «бережливый». Посмотришь – фонтан многоводный, изобильный, столб – пятнадцать метров в высоту. А расход воды невелик: столб этот на самом деле полый, потому что форсунка каждого такого фонтана представляет собой трубу, в которую вставлен конус, обращенный вершиной книзу. Между конусом и стенками трубы остается кольцевой зазор, через него с большим напором вода и вырывается, создавая впечатление сплошного потока. Есть еще фонтаны - «клоши» (слово тоже французское, переводится как «колокол»). Выглядят они как небольшие такие тритончики, которые держат над головой плоские диски. В центр каждого диска выведена труба, и вытекающая из нее вода действительно образует подобие колокола.
Много работы
– Романтики в вашей профессии хватает?
– Романтики мало. Вот сейчас идет летний сезон, и мы трудимся практически без праздников и отпусков. Когда парк закрыт – для нас это главный рабочий день: можно заняться мелким, но столь необходимым ремонтом, чисткой насадок и бассейнов. На одном только фонтане «Пирамида» 505 насадок, и все они требуют тщательного ухода. Работа все время на ногах, сидеть на месте не приходится (это правда – наш фотограф пытался встретиться с Ниной Ивановной несколько раз; «поймать» ее для съемки удалось лишь с третьей попытки). Такой парк, как в Петергофе, требует постоянного ухода и полной самоотдачи. С другой стороны, есть в присмотре за фонтанами какая-то магия. Потому что часть работ приходится делать интуитивно – попробуйте предсказать, какая именно из сотен трубок засорилась, отчего упал напор воды? Опыта тут мало – нужно чувствовать. Поэтому фонтанный мастер – это не просто работник парка, это очень почетная должность, на которую может претендовать только профессионал высокого класса.
Один учитель
– Не очень понятно, как можно почувствовать засор в одной из пятисот насадок. Где этому учат?
– Этому учат здесь. Мне, например, очень повезло с учителем. Когда я пришла в Петергоф устраиваться на работу, фонтанным мастером здесь служил Алексей Петрович Смирнов. Он был потомственным фонтанщиком. Дворцовыми служителями были и дед его, и прадед. Мы работали с ним вместе около восьми лет, и он научил меня многому. Можно сказать, передавал секреты мастерства. Объяснял все тонкости технологий, теорию создания рисунка струй и все такое прочее. Вот он действительно являлся настоящим фонтанным мастером – и после него в Петергофе на такую должность еще никого не принимали. Слишком трудно, почти невозможно соответствовать его уровню квалификации. Кстати, именно Алексей Смирнов запечатлен в известной кинохронике от 14 сентября 1947 года, когда по городу провозили «Самсона, раздирающего пасть льва». Алексей Петрович принимал ее в Петергофе, в послевоенные годы он занимался реставрацией фонтанов. Реставрационные работы не прекращаются и сегодня. Это одно из основных направлений нашей деятельности, для этого и есть в штате фонтанного отдела научный сотрудник.
Два старых льва
– В последние годы Петергоф действительно очень изменился. Новые фонтаны еще будут появляться?
– Будут, но они не новые. Мы поднимаем архивы, разыскиваем участки парка, где ранее существовали фонтаны, а теперь их по тем или иным причинам нет, приглашаем археологов и пытаемся восстановить утраченное. Одно из самых больших наших достижений – это законченная в двухтысячном году реставрация «Львиного каскада», разрушенного в сороковые годы прошлого века во время войны. Теперь посетители парка могут любоваться этим красивым и, без преувеличения, огромным сооружением: на гранитном цоколе высится колоннада из четырнадцати колонн 8-мет-ровой высоты, из гранита же выполнены 12 чаш-фонтанов, на горке из гранитных глыб лежит прекрасная нимфа... И два льва, – старых, подлинных, еще с того фонтана, который был на этом месте до середины XIX века.
Очень много ценного в Петергофе было, но не сохранилось во время войн и реконструкций, многое воссоздается сейчас по старым чертежам. К примеру, сотрудники отдела фонтанов нашли в архиве сведения о «Золотом яблоке», существовавшем до 1830 года. Теперь оно воссоздано на Песочном пруду. Под действием водяных струй, поддерживаемый ими, вверху этого фонтана крутится золоченый шар. Сейчас восстанавливается фонтан «Водная дорога» в восточной части Нижнего парка.
Обложка публикации: Трубы, подводящие воду к фонтанам Большого каскада. Фотография Алексея Тихонова